Тайная жизнь великих писателей

Владимир Набоков против Эдмунда Уилсона

Автор «Лолиты» и уважаемый критик когда-то были не разлей вода. В переписке они трогательно обращались друг к другу «Володя» и «зайчик». Но дружбе настал конец, когда Уилсон разгромил набоковский перевод «Евгения Онегина» на английский язык. Если верить слухам, он и о «Лолите» был не очень высокого мнения. Естественно, «Володю» это здорово бесило.

Марио Варгас Льоса против Габриэля Гарсиа Маркеса

Однажды вечером в 1976 году в кинотеатре города Мехико Перу бросила вызов Колумбии: на премьере фильма Варгас Льоса ударил Маркеса на глазах у десятков свидетелей. Правый хук — и у Маркеса глаз оросился кровью. Очевидцы гадали, что же послужило причиной драки. Расхождения в политических убеждениях? Больше похоже на то, что ссора вспыхнула из-за женщины. Варгасу Льосе, очевидно, показалось, что величайший писатель Колумбии немного излишне близко сошелся с его женой (незадолго до этого семейная жизнь Варгаса Льосы и его супруги дала трещину, и Маркес активно утешал расстроенную даму).

Том Вулф против Нормана Мейлера, Джона Ирвинга и Джона Апдайка

Когда роман Вулфа «Мужчина в полный рост» вышел в свет в 1998 году, три мастера современной прозы сошлись во мнении, что это бездарное произведение. В ответ основоположник так называемой новой журналистики опустил забрало и ринулся в бой. Выступая на канадском телевидении, он оплевал обидчиков, обозвав их «тремя марионетками» и заявив, что их критика продиктована завистью. «Должно быть, их нервирует, что все кругом — и даже они сами — говорят обо мне», — сказал Вулф.

КТО С ПЕРОМ К НАМ ПРИДЕТ, ОТ ПЕРА И ПОГИБНЕТ!

Ничто так не опускает писателя с небес на землю, как письмо из издательства с отказом. Даже самым великим авторам случалось получать от ворот поворот.

Когда Эмили Дикинсон наконец набралась смелости отправить свои стихи на рассмотрение, ей сообщили, что «дефекты в них видны не хуже, чем удачные места» и что «они в целом лишены качеств, присущих настоящей поэзии».

Герман Мелвилл много месяцев трудился над «Моби Диком», только для того чтобы получить его назад от одного из издателей с припиской: «Очень длинно и довольно старомодно».

Герберт Уэллс наверняка обиделся, когда один издатель обозвал его «Войну миров» «бесконечным кошмаром» (возможно, он еще тогда предвидел экранизацию с Томом Крузом в главной роли). Письмо с отказом на этом не заканчивалось. Там были еще такие слова: «Я не верю, что это кого-то захватит… Думаю, у всех будет реакция: “О, не читайте эту ужасную книгу!”»

Один американский издатель так и не понял смысла «Скотного двора» Джорджа Оруэлла. Он вернул рукопись автору с резолюцией: «В США истории про животных продать невозможно».

Айн Рэнд отделалась сравнительно легко. Ее объемистый труд «Атлант расправил плечи» был охарактеризован как «непригодный для публикации и продажи». Фолкнер однажды получил более резкий ответ. Редактор отверг его роман «Святилище» (1931) — скандальную историю, в которой девушку насилуют кукурузным початком, — написав автору: «Я не могу это опубликовать! Нас обоих посадят!»

Почти так же, как отказы, на авторов действуют ругательные рецензии. Книжное обозрение «Нью-Йорк тайме» чуть не истощило свой словарный запас, разнося по косточкам «Радугу земного тяготения» Томаса Пинчона. Обозреватель назвал книгу «невероятно туманной, нарочито усложненной, глупой, непристойной, забавной, трагичной, пасторальной, историчной, философской, лиричной, зубодробительно скучной, вторичной, ужасающей, холодной, раздутой, неестественной и отвратительной». Об Уолте Уитмене, одном из самых любимых в современной Америке поэтов, критик из бостонского «Интеллидженсера» написал: «Возможно, он сбежавший из сумасшедшего дома жалкий безумец, пребывающий в состоянии бреда».

Ну и, разумеется, писатели часто нелестно отзываются о творчестве своих товарищей по литературному цеху. Иногда даже слишком нелестно. Роберт Грейвз, автор исторического романа «Я, Клавдий», однажды назвал поэта Дилана Томаса «валлийским онанистом-демагопом, который даже не в состоянии заплатить по счетам». Генри Джеймс возмущался, что «Герберт Уэллс обрушивает на читателя информацию так, будто спешит опустошить свой мозг. Это похоже на бездонный ночной горшок, содержимое которого выплескивают из окошка». По мнению Уильяма Фолкнера, Марк Твен был «никчемным писакой, которого в Европе наверняка сочтут четверо-сортным». Амброз Бирс наградил Оскара Уайльда эпитетами: «несусветный болван», «мошенник», «пустоголовый» и «фат» — и все это лишь в двух предложениях.