Тайная жизнь великих писателей

Стайн и Хемингуэя связывали непростые отношения. На рассвете карьеры писателя она посоветовала ему бросить журналистику и сосредоточиться на художественной прозе. Стайн помогала придать нужную форму первым литературным опусам Хемингуэя, критиковала его, когда это было необходимо, и придумала вводить элемент повторения, который впоследствии стал фирменной маркой Хемингуэя. Кроме того, именно Стайн вдохновила писателя на поездку в Испанию и впервые показала молодому Папе корриду. В благодарность Хемингуэй попросил Гертруду стать крестной матерью его первенца и использовал свое растущее влияние в литературе, чтобы добиться публикации некоторых произведений Стайн.

Их крепкая дружба продолжалась много лет. Однако эти материнско-сыновние отношения носили явный отпечаток Эдипова комплекса, если не сказать больше. Хемингуэя вечно раздражало присутствие Алисы Б. Токлас, он неоднократно предлагал Стайн «перейти в другую команду» и закрутить роман с ним. «Я всегда хотел ее трахнуть, и она об этом знала, — признавался он позже. — Это было нормальное, здоровое чувство». Может, и нормальное, но только не для Гертруды Стайн. Она успешно сопротивлялась всем попыткам Папы сделать ее своей «мамулей».

МОЙ МИЛЫЙ ФРЕДДИ

Еще одним литературным протеже Гертруды Стайн был Пол Боулз, автор «Расколотого неба». Он стал появляться в ее салоне в 1931 году, а в 1947-м по ее наущению перебрался в Танжер. Стайн нравилось его второе имя, Фредерик, поэтому все время их знакомства она обращалась к нему не иначе как «Фредди».

СКОТНЫЙ ДВОР

Стайн и Токлас славились своей любовью к животным. Их личный зверинец включал в себя кота Гитлера (получившего такую кличку, потому что у него были усы щеточкой) и собак с кличками Полип, Байрон, Бабетта, Пепе и Баскет. Полип был известен тем, что поедал собственные испражнения, Байрон — своими порочными связями с собственным потомством, а Баскет — тем, что очень шумно дышал. Стайн говорила, что именно благодаря ему научилась улавливать разницу между предложениями и абзацами. Баске-ту ежедневно нужно было принимать специальные ванны с серой. Однажды Полу Боулзу поручили позаботиться о том, чтобы собака как следует просохла. Стайн велела Полу надеть кожаные подтяжки и бегать с собакой вокруг дома, а сама наблюдала за ними из окна и подбадривала криками: «Быстрее, Фредди, быстрее!»

ТАК БЫЛА КОРОВА ИЛИ НЕТ?

По известным только ей одной причинам Стайн называла оргазмы «коровами». Такие переносные упоминания «коров» встречаются во многих ее стихотворениях и рассказах, например, «Жена, у которой была корова: История любви». Кстати, как-то раз она назвала себя «той, кто лучше всех на свете дарит коров». Правда это или нет — спросите у Алисы.

СРЕДИ МНОГОЧИСЛЕННОЙ ЖИВНОСТИ, КОТОРУЮ ДЕРЖАЛИ ГЕРТРУДА СТАЙН И АЛИСА Б. ТОКЛАС, БЫЛ КОТ ПО КЛИЧКЕ ГИТЛЕР.

ЦИТИРУЯ СЕБЯ

Стайн питала неизъяснимую нежность к своей самой известной фразе: «Роза это роза это роза». Эти слова были выведены на всей ее посуде и вышиты на каждом предмете ее постельного белья.

КАК ТЕСЕН МИР

Душеприказчиком, распоряжавшимся имуществом Стайн, был правнучатый племянник Эдгара Аллана По.

МОГИЛЬНАЯ ЭЛЕГИЯ

Ни на минуту не забывая, что Стайн была крупной литературной величиной, Алиса Б. Токлас позаботилась о том, чтобы ее возлюбленную похоронили на знаменитом парижском кладбище Пер-Лашез, среди других великих писателей. К несчастью, в сведения о покойной, которые Алиса передала граверу, закралось несколько неточностей. Поэтому вместо родного города Стайн Аллегейни на надгробном камне начертано Аллфгани и ошибочно указана дата смерти: 29, а не 27 июля.

ДЖЕК ЛОНДОН

[49]

«Когда кто-то был рядом, мне всегда хотелось выпить, — сказал как-то Джек Лондон. — А когда рядом никого не оказывалось, я пил в одиночку». В мире литературы, так и кишащем пьяницами высшего класса (Эдгар Аллан По, Джек Керуак, Дилан Томас), Лондон — автор повестей «Белый клык» и «Зов предков», давно ставших детской классикой, — был, возможно, самым главным пьяницей, пьяницей из пьяниц.