Тайник

Глаза мужчины с пистолетом расширились, он пошатнулся, пытаясь обернуться. Нора увидела, как ее похититель и охранник уперся коленом в поясницу незнакомцу, чтобы сильнее затянуть петлю. Мужчина вцепился в веревку на шее, отчаянно пытаясь освободиться, но сторож ударил его ногой под колено и тот, выронив револьвер, рухнул на пол лицом вниз. Ее охранник сел ему на спину. Мускулы на его руках вздулись буграми, лицо по-прежнему было невозмутимо.

Соскользнув с кровати. Нора подняла с пола револьвер. Она выросла в деревне, где знали, как обращаться с оружием. Незнакомец перестал сопротивляться, охранник продолжал затягивать петлю. Потом приложил ухо к спине задушенного, слушая, когда остановится сердце. Сочтя дело законченным, он выпрямился и увидел Нору, которая целилась ему в грудь. Она слышала, что, целясь в голову, легко промахнуться.

Маленький смуглый человек, который стерег ее два дня, молча наблюдая, как она читает, чем-то напомнил ей Тино, безжалостного бойца, который умел быть деликатным. Теперь же он бессильно опустился на кровать. В его черных глазах не было страха, только боль. Неужели он и в самом деле надеялся, что Нора ответит на его чувства?

— Я ухожу, а если вы попытаетесь меня остановить, убью вас. Я хорошо стреляю.

Тюремщик кивнул:

— Я не буду вас удерживать.

Если он думал, что его покорность лишит ее решимости, то глубоко ошибался. Нора бросила последний взгляд на комнату, которая два дня была ее тюрьмой. Теперь она казалась ей не копией ее жилища, а всего лишь жалкой пародией на него. Детали были точны, но общий вид вызывал отвращение.

— Как вас зовут?

Человек не ответил. Он был погружен в себя.

Нора прицелилась поточнее.

— Как вас зовут? — громко повторила она.

Ей необходимо было знать имя своего спасителя.

Он поднял на нее отсутствующий взгляд и, чуть подумав, ответил:

— Ферал.

Через минуту она уже была на улице и ловила такси. Подъехавший таксист узнал певицу и от изумления разинул рот. За два проведенных здесь дня ей ни разу не оказывали знаков внимания — молчаливое поклонение Ферала было не в счет, — и что бы там Нора Аспен ни говорила журналистам о вмешательстве в личную жизнь, это ей весьма польстило.

ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ВОСЬМАЯ

Рыжий Генри, мэр этого проклятого Города, пошатываясь вышел из зала и, остановившись на лестнице, стал оглядывать ряды машин, пытаясь отыскать свой черный «паккард» с кузовом «фаэтон». Гости, дожидавшиеся такси, повернулись в его сторону, и он вдруг осознал, что матерится вслух. Вспомнив, что вокруг избиратели, мэр улыбнулся гостям и наконец увидел свою машину. Водитель разговаривал с двумя мужчинами в низко надвинутых шляпах. Водители всегда болтают друг с другом, дожидаясь своих пассажиров, но эти двое были явно не из числа шоферов. Оба были в шляпах, да и держались иначе. Интересно, что за птицы. Генри медленно сошел по ступенькам, стараясь сохранять равновесие.

Он собирался ехать в мэрию. Нужно распорядиться, чтобы Ферал доставил эту певичку к «Драфферту». Выяснить, что на самом деле случилось с проклятыми поляками, и решить, стоит ли их прижать, прежде чем те уберутся из Города. Ведь недаром Рыжий Генри славился умением решать проблемы. Нужно поточнее узнать о пожаре в архиве, хотя это не самая плохая новость. Но все же происшествие его взбесило, потому что не входило в его планы. Надо будет найти виновных.

Следует подумать, как теперь вести себя с Фрингсом. Мэр всегда считал, что с репортером лучше не связываться, однако теперь у него не было прежней уверенности, что мертвый Фрингс опаснее живого. Правда, сейчас Генри был слишком пьян, чтобы рассуждать здраво.

Надо бы послать Смита на фермы, пусть выяснит, куда пропали эти навахо-психопаты. А где вообще этот Смит? Он и сам пропал после банкета. Смит был из тех, кто постоянно крутится рядом, готовый исполнить любой приказ мэра. Тут он вспомнил, что Смит покидал зал слишком уж решительно. Может, рванул прямо к Фералу? Надо будет спросить водителя.

К мэру, звеня кружкой с монетами, подошел нищий. Остановившись, Генри тяжело посмотрел на него. Бродяжка попятился, несвязно бормоча ругательства.

Водитель, уже стоявший один, открыл дверь автомобиля. Генри помнил, что у него надо что-то спросить, но никак не мог сообразить, что именно. Проклятый алкоголь.

— К Фералу. Быстро.

— К Фералу, сэр?

— Я, кажется, ясно сказал. Ты что, не понял?

— Да-да, конечно.

Откинувшись на спинку кожаного сиденья, мэр прикрыл глаза, пытаясь стряхнуть с себя опьянение. Надо успокоиться и разобраться со всеми проблемами по очереди, а не паниковать перед их шквалом.

Вдруг совсем рядом раздался удар, на сиденье посыпались осколки разбитого стекла, в которых, как маленькие звезды, сверкали уличные огни. В окно просунулись чьи-то руки и, бросив на сиденье пакет, исчезли. Потом мэр услышал, как кто-то побежал.

ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТАЯ