Тайник

— Эти ваши слова — «верят», «не исключают». Вы и все другие верите в свободу воли или не исключаете ее существования, потому что вам кажется это разумным или согласуется с вашими представлениями о мире. Но точно вы ничего не знаете. Вы только подозреваете, что это так, потому что вам это кажется наиболее вероятным. А Абрамович знал это наверняка. В этом вся разница. И он это доказал. Во всяком случае, себе. Он так и не смог никому этого объяснить, потому что к тому времени уже спятил. Одно дело — верить, мистер Паскис, и совсем другое — знать наверняка. Абрамович доказал, что Бога нет, и это свело его с ума.

ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ВТОРАЯ

Шаги на лестнице повергли мальчишек в панику. Пул решил, что сироты боятся Бороды, и попытался их успокоить.

— Бегите наверх. И не спускайтесь, пока я не уйду, и все остальные тоже. Не показывайтесь, если придут взрослые. Поняли? Давайте.

По лестнице зашлепали босые ноги и истертые подметки. Шаги затихли у входа. Держа пистолет за ствол, Пул открыл дверь.

Трое полицейских из БПД при виде его схватились за пистолеты.

— Не стреляйте, не стреляйте, — испуганно произнес Пул.

Он бросил пистолет к ногам спецназовцев и показал им руки.

— Кто вы? — спросил полицейский с сержантскими нашивками.

— Этан Пул. Вы меня разыскиваете? Ну, может, не вы именно, а БПД. Я сдаюсь. Мне надо немедленно видеть мэра. Его жизнь в опасности.

Пул заранее подготовил себе легенду.

Однако этот поток слов не произвел на сержанта никакого впечатления. Один из тех, кто стоял сзади, наклонился и что-то прошептал ему на ухо.

— Господи, — выдохнул сержант и резко ударил Пула по почкам.

Этан чуть осел, но все же удержался на ногах. Сержант схватил его за предплечье, силясь повернуть к стене, но Пул стоял как скала. Тогда другой полицейский попытался из-за спины сержанта ударить Пула рукояткой пистолета, но бывший спортсмен сумел уклониться. Вцепившись в руку, державшую его за предплечье, Пул выкрутил ее так, что сержант упал на колени, и обхватил того за шею. Боль в руке заставила его застонать.

Полицейские подняли и тут же опустили пистолеты.

Пул закрылся сержантом как щитом.

— Я вас не трону. Даже позволю надеть на себя наручники. Только не бейте. Отведите меня к мэру. Его собираются взорвать, и если не принять срочных мер, это произойдет очень скоро. Ясно?

Сержант прохрипел «да», и Пул отпустил его. Тот, пошатываясь, стал хватать ртом воздух. Двое других приблизились к Пулу, который с готовностью вытянул руки. Заведя кисти назад, они надели на него наручники и отвели к полицейской машине, стоявшей рядом с приютом. У машины сержант окликнул Пула и, когда тот обернулся, со всей силой двинул его в живот. Пул был к этому готов и напряг мышцы, чтобы удар не сбил его с ног.

— Будешь знать, как с копами руки распускать, — пробурчал сержант, заталкивая Пула на заднее сиденье.

ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ТРЕТЬЯ

Рыжий Генри зло смотрел на Фрингса, сжимая и разжимая кулаки.

— Мы можем поговорить здесь, — сказал тот. — Хотя вам вряд ли понравится то, что я скажу.

Все глаза были устремлены на мэра, и хотя он привык отдавать распоряжения, но никогда не делал этого под нажимом, да еще будучи нетрезвым. Немного поколебавшись, Генри все-таки решил, что лучше поговорить с Фрингсом наедине.

— Идите, — глухо приказал он своему окружению.

Мужчины нерешительно смотрели на него, не зная, как поступить. Генри зыркнул на них глазом, и все исчезли. Мэр машинально взглянул на удалявшегося Смита. Эта привычка сохранилась у него еще со времен уличных боев. Жесты, скорость движения и напряженность походки говорили о скрытой агрессии. Генри смотрел, как Смит шагает к двери, бесцеремонно расталкивая людей. Такое мэру было знакомо — уверенная походка большого человека, пугающего людей своими габаритами. В другое время намерения Смита вызвали бы у Генри опасения. В делах, требовавших насилия, Смит был незаменим, но для самостоятельных решений не годился. Однако сейчас, когда у мэра было столько причин для беспокойства, ему было не до Смита.

Генри перевел взгляд на репортера, терпеливо ожидавшего, когда на него обратят внимание.

— Что вы хотели мне сказать? — спросил мэр.

— Мне известно о плане «Навахо».

Боксеры умеют держать удар. До этого момента раскрытие плана «Навахо» представлялось мэру вполне реальным, но все же худшим из всех возможных сценариев. И вот все случилось. Когда Генри заговорил, голос его звучал не вполне уверенно.

— Может, и мне объясните, о чем идет речь?

Фрингс издал короткий смешок.

— Не прикидывайтесь, мэр. Хотите, чтобы я вас с ним ознакомил?

Генри пожал плечами. Стоило по крайней мере узнать, о чем пронюхал этот репортеришка.