Тайник. Сборник детективных рассказов

Зазвучала музыка из кинофильма «Крёстный отец», и через пару секунд на экране все увидели улыбающееся лицо Евгения Разумовского. Юноша стоял на школьном дворе в строгом костюме с галстуком-бабочкой и приветливо улыбался. Затем в режиме слайд-шоу поплыли кадры из школьной жизни Евгения. Вот он на теннисном корте с ракеткой в руках приготовился к спортивному бою с противником. А вот Евгений в бассейне, демонстрируя свою безупречную фигуру, готовится нырнуть в воду. А вот он в кругу друзей, радостно стоит, держа победный кубок в руках. На следующем снимке Евгений обнимает Алису, которая нежно смотрит в глаза своему возлюбленному.

Во время просмотра этого видеоролика бывший 11 «В» преображался прямо на глазах. Какими бы шебутными и беззаботными не были эти ребята пару минут назад, сейчас все прониклись важностью момента. На их лицах была скорбь и боль утраты товарища. Девчонки плакали, аккуратно вытирая слёзы салфетками, а парни сосредоточенно поджимали губы и сжимали кулаки, чтобы не позволить своим эмоциям вырваться наружу. И лишь Виктор Ананьин сидел, опустив голову.

Он не смотрел видеоролик и не слушал музыку. Он был в своих мыслях, вспоминая о пятнадцати годах заключения – почти половине его жизни, которой он лишился в тот выпускной вечер, когда был убит Евгений Разумовский.

И когда видеоролик закончился, и смолкла мелодия, снова включили свет. Девчонки продолжали всхлипывать, а парни спешно начали наполнять свои опустевшие рюмки, чтобы с помощью алкоголя притушить нахлынувшие чувства. И лишь Виктор Ананьин, не говоря ни слова, поднялся из-за стола и направился к выходу из зала. И пока он шёл до двери, никто и не подумал его остановить. Все считали правильным, что их бывший товарищ покидает этот вечер в такой подходящий момент. И, возможно, следовало бы дать ему уйти, но, сам не осознавая почему, Борис подскочил с места и поспешил к Виктору.

– Ты не должен уходить, – хватая Ананьна за локоть, сказал Измайлов.

– Нет, именно это я и должен сделать, – глядя в глаза Борису, ответил Виктор.

– Если ты сейчас уйдёшь, то до конца жизни будешь продолжать убегать от нас и от своего прошлого. Ты уже заплатил за свой поступок и теперь имеешь полное право сидеть за одним столом с любым из нас.

В ответ Виктор хмыкнул.

– Если бы всё было так просто! Я расплатился пятнадцатью годами своей жизни за чужую вину. А тот, кто действительно виноват в смерти Разумовского, сейчас благополучно сидит в этом зале и пьёт шампанское вместе со всеми. И никто и не думает показывать на него пальцем и называть убийцей. Ведь козёл отпущения уже найден, и так приятно поливать его грязью, осознавая, что сам находишься в безопасности.

Высказав это, Виктор потянул на себя ручку двери, намереваясь уйти.

– Нет, парень! – снова хватая Ананьина за локоть, произнёс Измайлов. – Вот сейчас ты, действительно, не можешь уйти!

Неожиданное признание Виктора застало Бориса врасплох, потому что, как и все, он подумал, что Ананьина гнало отсюда прочь чувство вины, но всё оказалось совсем иначе. Более того, в воцарившейся тишине абсолютно все смогли услышать слова Виктора.

– Давай ты вернёшься на место, и мы во всём разберёмся, – предложил Борис товарищу.

– А что тут разбираться? Для всех я – преступник! Убийца их любимого Женечки Разумовского. Всё это давно зафиксировано приговором суда и потому никем не подвергается сомнению. Разве кто-то захочет выслушать мою версию событий? Разве кого-то волнует моя судьба? – горько произнёс Виктор. – Не нужно было мне приходить на этот вечер! И больше не присылайте мне новых приглашений, потому что я тут же буду отправлять их все в спам.

– Нет уж, парень! – снова возразил Борис. – Не убегай от ответа! Ты можешь думать о нас всё, что захочешь, – имеешь право. Но позволь и нам тоже восстановить свою репутацию в твоих глазах. Ты утверждаешь, что не убивал Женьку Разумовского. Допустим, что так. Свидетелей того, как Женьке был нанесён смертельный удар, не было. Но для того и существуют следственные органы и суд, чтобы разбираться в таких делах. Против тебя были улики, на основании которых тебе и был вынесен приговор. И никто из нас подтасовкой вещественных доказательств не занимался, а также против тебя не свидетельствовал. Вы с Женькой подрались, и ты этого не отрицаешь. И после этой драки Женька умер, – это тоже факт. За это время никто из класса к Разумовскому не подходил и не нападал на него. И при осмотре ни у кого на теле не было найдено ни одной раны или следов крови Женьки. Лишь у тебя. Извини меня, Виктор, но вывод напрашивается сам собой.