Тайное дитя

Элинор улыбается и берет его за руку. Они идут дальше.

– Элинор, у меня к тебе тоже есть разговор. Работа занимает почти все мое время и держит вдали от дома. Но у меня появилась идея, которая могла бы изменить положение. – (Элинор смотрит на него.) – Через считаные недели я должен выступать перед Королевской комиссией с докладом о результатах моего крупного исследовательского проекта. Этот проект направлен на поддержку предлагаемого ими законодательства. Я понял, что не могу весь объем работы тащить на себе. Мне необходим помощник. Брать в помощники кого-то из студентов я не хочу, поскольку мне необходима точность анализа и правильные выводы. Студентам свойственно отклоняться от темы. Они думают, что впечатлят научный мир, придя к противоречивым выводам, не согласующимся с моими. А правильные выводы мне очень важны. Понимаешь, Элинор? Мне нужен человек, которому я могу абсолютно доверять, который все сделает правильно. Эти исследования имеют жизненную важность, и риск превратного их истолкования слишком велик. Вот я и подумал: может, ты согласишься помочь? Ты такая умная, умеешь быстро справляться с подобной работой. Твоя помощь существенно облегчила бы мне задачу. К тому же мы могли бы работать здесь, в Брук-Энде. Замечательный повод, чтобы проводить больше времени дома, с тобой.

Ее глаза сияют от возбуждения.

– Серьезно? Ты предлагаешь мне работу?

– Да, – смеется он. – Совершенно серьезно! Ты же работала со мной, пока мы не поженились. Мне ли не знать, на что ты способна?

– Ох, Эдвард, это было бы замечательно! Я любила с тобой работать. Конечно, я ничуть не жалею, что вышла за тебя, однако я скучаю по той работе. У нас была настоящая команда: ты и я. Помнишь?

– Да, – улыбается он, – и та команда никуда не исчезла.

Подпрыгнув, Элинор оказывается в его объятиях, крепко и нежно целуя его в губы.

Целуя так, как еще никогда не целовала.

Эдвард лежит на спине. Спящая Элинор пристроилась рядом. Ее голова покоится у него на груди; ее волосы, разметавшиеся по его плечу, щекочут кожу. Из-под занавесок льется неяркий свет раннего утра. Эдвард смотрит на потолок, вспоминая их любовные наслаждения минувшей ночью. Его охватывает волна желания. Не станет ли Элинор возражать, если он ее разбудит и они повторят все сначала?

Он смотрит на висящие на стене часы. В сумраке он едва различает стрелки. Еще нет шести. Вряд ли Элинор обрадуется, если он разбудит ее так рано. Ведь сегодня воскресное утро. Он подождет. Достаточно того, что он лежит в ее постели, их тела соприкасаются и он слушает ее негромкое ровное дыхание во сне.

Невзирая на раннее пробуждение, Эдвард чувствует себя отдохнувшим. Обычно он просыпается с тяжелой головой, а сегодня она ясная. В жилах бурлит новая энергия. Впервые за многие месяцы он отлично выспался. В их отношениях все снова наладится. Сегодня он обязательно должен затронуть вопрос дальнейшей судьбы Мейбл. Разумнее это сделать именно сегодня, когда между ними снова мир и гармония. Элинор шевелится во сне, ее голова сползает с груди Эдварда на подушку. Он приподнимается на локте и смотрит на спящую жену.

Его накрывает холодной волной стыда. Он ведь намеревался рассказать Элинор всю правду. Всерьез намеревался. А как дошло до дела, не смог. Язык не поворачивался. Вместо этого он изложил привычную версию правды, которую рассказывал неоднократно. Эта версия принесла ему медали, но не позволила их получить. Их ему прислали, и теперь они стыдливо лежат в ящике письменного стола. Может, он допустил ужасную ошибку? Вдруг Элинор раскроет его вчерашнюю ложь?

Нет, такое невозможно, решает он и вновь опускает голову на подушку. Во всем мире только двое знают правду, и лишь один способен ее поведать. Ну чем Элинор может повредить изложенная версия случившегося? Ведь то, о чем он ей рассказывал, было правдой… Пусть и не всей.

Элинор шевелится. Ее веки трепещут. Эдвард смотрит, как она просыпается. Ее почти фиолетовые глаза останавливаются на нем. Она сонно улыбается.

– Привет тебе, – говорит она.

– Доброе утро, – отвечает Эдвард, целуя ее в лоб.

– Как приятно видеть тебя рядом. Я по тебе скучала.

– А я по тебе.

– Эдвард, после всех этих «изысканий» я чувствую себя такой дурой, – говорит она, постепенно просыпаясь. – Ты же простишь меня, правда?

Эдвард чешет в затылке:

– Хм, пока не уверен. Думаю, тебе придется проявить максимум любезности, прежде чем я решу, стоит ли тебя прощать.

Она смеется и пихает его под ребра.

– Вот оно как? А насколько любезной я должна быть?

– Невероятно любезной, – отвечает Эдвард, тычась носом в шею жены. – Есть несколько способов, с которых можно начать…

Она взбирается на него и наклоняется к его губам, закрывая своими волосами его лицо. Ее нежные груди упираются в его грудь.

– Вот так? – бормочет она, целуя его в губы и мешая ответить.

От этого поцелуя Эдвард тает. Его пальцы тянутся к бедрам Элинор. Он отталкивает волну вины. Самое главное – они снова вместе. Нет ничего важнее этого, и он не допустит, чтобы что-то подорвало восстановленный в семье мир.

Глава 19 Элинор