Тайное содружество

Мать давно уже не раздражала его и очень давно не пугала. Обсуждать с ней свои планы было совершенно безопасно – ей никто не поверил бы, если бы она вздумала о них рассказать. И, что ему особенно нравилось, ее суждения всегда отличались приятной жестокостью.

– И о чем же вы говорили сегодня? – Она смахнула воображаемую пылинку с голубино-серого шелка своего ночного одеяния.

– О доктрине воплощения. Где пролегает граница между материей и духом? И в чем между ними разница?

Мадам Деламар была слишком хорошо воспитана, чтобы презрительно усмехнуться в ответ. Ее губы остались поджатыми, но выражение глаз было весьма красноречивым.

– Я полагала, здесь все предельно ясно, – произнесла она. – Вы с коллегами можете тешить себя подобными незрелыми спекуляциями, однако зря только тратите время.

– Ну конечно. Если вы так в этом разбираетесь, maman, скажите же, в чем разница?

– Материя мертва. Жизнь дает только дух. Без духа, без души, вселенная была бы пустыней, безвидной и безмолвной. Ты это знаешь не хуже моего – зачем тогда спрашивать? Или тебя искушают видения, которые якобы даруют эти… розы?

– Искушают? О нет, это вряд ли. Но думаю, мы должны считаться с этим явлением.

– Считаться с ним? И что это значит?

Внутренний яд удивительно оживлял ее. Теперь, когда мать была старой и больной, Деламару доставляло удовольствие провоцировать ее – так дразнят скорпиона, надежно запертого за стеклом.

– Это значит, что мы должны обдумать дальнейшие действия. Есть несколько путей. Первый: искоренить всякое знание о нем, проведя безжалостное расследование и прибегнув к грубой силе. На некоторое время это подействует, но знание подобно воде: всегда найдет щель и просочится наружу. Слишком много людей, слишком много изданий и образовательных учреждений, которым уже о нем известно.

– Надо было искоренять быстрее.

– О, вы, разумеется, правы. Второй путь: добраться до самого корня проблемы и вырвать его. В этой среднеазиатской пустыне находится что-то необъяснимое, загадочное. Розы нигде больше не растут, и нам не известно почему. Разумеется, можно отправить туда войска и уничтожить само это место. Количество полученного оттуда розового масла ничтожно мало, поставки постепенно иссякнут, и проблема отпадет сама собой. Это решение займет больше времени и обойдется дороже, зато оно реально и выполнимо – и вопрос будет решен раз и навсегда.

– Полагаю, это меньшее, что ты должен сделать. Твоя сестра не колебалась бы ни секунды.

– Многое изменилось бы к лучшему, если бы Мариса не погибла. Но дела обстоят так, как они обстоят. Есть, однако, и третий вариант.

– Какой же?

– Можно просто смириться с фактами.

– Что ты мелешь? С какими фактами?

– Эти розы действительно существуют. Они показывают то, что мы всегда отрицали, то, что противоречит глубочайшим из известных нам истин о Всемогущем и его творении, – и это несомненно. Мы можем храбро признать это, ниспровергнуть то, чему учили тысячелетиями, возвестить новую правду.

Старуха вздрогнула от отвращения. Деймон-ящерица захныкал, квакая от ужаса и отчаяния.

– Марсель, немедленно возьми свои слова обратно! – отрезала его мать. – Я не желаю этого слышать, и я этого не слышала. Я отказываюсь слушать подобную ересь!

Деламар молча смотрел, наслаждаясь ее ужасом. Старуха начала хватать ртом воздух, коротко и хрипло дыша. Она сделала жалкий испуганный жест – ее рука дрожала, рукав упал, открывая покрытое следами от уколов предплечье с болтающейся на костях сухой, как оберточная бумага, кожей. Ее глаза горели бешенством.

– Сиделка… позови сиделку, – прохрипела она.

– С ересью сиделка ничего поделать не сможет. Успокойтесь. Вы пока еще не впали в детство. В любом случае я пока не сказал вам о четвертом пути.

– И что это за путь?

– Если открыть миру истину способом, который я только что упомянул, ее просто проигнорируют. Привычный образ мыслей, обычаи, общественные институты, основанные на том, как все обстоит сейчас и как было всегда, перевесят. Истину выметут прочь вместе с ненужным сором. Но мы можем поступить иначе: действуя деликатно и тонко, подорвать саму идею, что существование истины вообще возможно. Как только люди начинают сомневаться в истинности чего бы то ни было, перед нами открываются неограниченные возможности.

– Деликатно и тонко! – передразнила его старуха. – Вот Мариса умела показать силу! У нее был характер. Да она была настоящим мужчиной, каким ты никогда не станешь!

– Моя сестра мертва, maman. А я жив и могу управлять ходом событий. Я рассказываю вам о том, что собираюсь сделать, потому что вы, к сожалению, не проживете достаточно долго, чтобы это увидеть.

Его мать принялась всхлипывать.

– Почему ты так со мной разговариваешь? Это жестоко…

– Я всю жизнь мечтал об этом.

– Купаться в детских обидах, – пробормотала она, промокая глаза и нос кружевным платочком, – в этом весь ты. У меня есть могущественные друзья, Марсель. Пьер Бино приходил на прошлой неделе. Следи за своим поведением, мальчишка!