Тайное сокровище Айвазовского

Собственная идея Алеше до того понравилась, что он, забыв о намерении не будить родителей, окончательно встал с кровати и поспешил на кухню ставить чайник, а потом умываться. Надо было торопиться, чтобы застать всех соседей Коростылева по квартире и по подъезду, а заодно во дворе пообщаться с жильцами. Покойный жил в старом доме, двор маленький, из всех окошек видно, что в нем делается. Посреди двора горка, качели, песочница, мамаши с малышней гуляют — может, что заметили. И он, бодро громыхая посудой, принялся готовить себе завтрак.

— Ой, да что вы, он с нами редко гулял. — Старушка в меховой шапке вытирала нос верткому карапузу и одновременно делилась с Алешей. — Летом, когда погода хорошая, у нас все, почитай, пенсионеры на лавочке во дворе собираются. Здесь хорошо, тень. Мужчины в домино играют, а он подойдет, поздоровается, минуты три поговорит и пойдет куда-то. Энергичный был мужчина. И одет всегда аккуратно, не скажешь, что одинокий.

— А куда же он все ходил? Может, рассказывал кому-то?

— Это вы у Михаила Степановича спросите из третьего подъезда или у Павла Петровича из шестого, он с ними иногда в шашки летом играл. Мне-то в чужие дела некогда нос совать, у меня двое внуков.

К бабуле как раз неслась с ревом девчушка лет пяти.

— Баба, писать! Писать хочу!

— Ох ты господи! Да куда же на морозе-то? Марья Гавриловна, посмотрите за Дениской, я с Леночкой домой пописать сбегаю! — И старушка, забыв о приставучем милиционере, поспешила в подъезд.

А Алексей, страшно довольный собой, отправился искать Михаила Степановича, радуясь собственному везению.

— Ну я Михаил Степанович, — пробасил крупный одышливый мужчина с небритыми седыми щеками. — Чего надо?

Неприятный тип. И любитель выпить, это сразу понятно.

— Здравствуйте, я из уголовного розыска, лейтенант Выходцев Алексей Петрович, — представился по всей форме и даже корочку показал. — Разрешите пройти? — Вопрос звучал скорее как приказание.

Михаил Степанович подчинился, хотя и без особой радости.

— Так чего вам от меня надо? — все так же нелюбезно поинтересовался он, входя в свою комнату и закрывая за гостем дверь.

— Меня интересует все о Коростылеве Сергее Игнатьевиче, вашем приятеле покойном, — решительно уселся на старый диван Алеша.

— Эк чего захотел, — усмехнулся хозяин, смахивая со стула какие-то женские вещи и садясь напротив гостя.

Жена Михаила Степановича, маленькая суетливая женщина, хлопотала на кухне.

— Все о нем только господь бог знает. А от меня-то чего конкретно надо?

Неприятный тип. Но выбирать собеседников следователю не приходится.

— Расскажите, с кем дружил Сергей Игнатьевич, с кем приятельствовал, кто к нему в гости приходил. Может, он вам о знакомых своих когда-нибудь рассказывал? Может, женщина у него была?

— Почем я знаю, — пожал плечами хозяин. — Серега был мужик не простой, вроде с три короба наговорит, а через сито просей — одна вода будет. Да и потом, кто я ему был, чтобы со мной откровенничать? Так, летом пару раз козла забили, в шашки иногда сыграем, если у него время есть. Не по адресу вы, товарищ лейтенант.

— Неужели вы ни разу не видели, чтобы он кого-то провожал или встречал? А может, упоминал в разговоре кого-то? — не сдавался Алексей.

— Да никого он не упоминал, и вообще у него дружки в другом дворе жили, — отмахнулся Михаил Степанович.

— В другом?

— Ага, на 6-й Красноармейской. Вот там и поспрашивайте.

— А дом, дом какой? — Алеша заволновался.

— Да вроде в двадцатом, я как-то раз с ним у ворот столкнулся. А может, и другой, не помню уже. Говорил, дружки у него там живут, частенько туда ходил. Наши сперва обижались, а потом привыкли. Друзья есть друзья, дело святое.

Скрипнула в дверь, и в комнату заглянула хозяйка. Окинула каким-то суетливым взглядом комнату и спросила тихонько, по-мышиному:

— Миша, а супчик подавать уже? Готово все.

— Неси. Мы уж закончили, — зашевелился хозяин, поворачиваясь к столу и с удовольствием расправляя скатерть. — Обед, уж извините. — И кивком указал на дверь.

Алексей не обиделся. Он и так уже узнал немало. Майор, скажем, столь ценных сведений раздобыть не смог.

Торопиться на 6-ю Красноармейскую он не стал, а решил сперва побеседовать с Павлом Петровичем из шестого подъезда. Время утреннего моциона вышло, и найти кого-либо во дворе дома двадцать по 6-й Красноармейской он все равно сейчас не рассчитывал. Придется ждать до завтра, а значит, прощай выходные.

Ничего, потом отгуляет. Алексей кубарем скатился по узкой черной лестнице. Отчего-то все жители этого красивого старого дома предпочитали именно ее, с крутыми ступенями, бурой темной краской, запахами борщей и впитавшегося в стены дыма.

Павел Петрович оказался полной противоположностью своему приятелю. Маленький, опрятный, во фланелевой рубашке и вязаной жилетке, он сразу располагал к себе. Узнав, по какому делу прибыл Алексей, сразу предложил чаю.

— Не стесняйтесь. Весь день ведь на ногах? Молодость — дело хорошее, да мороз на улице. Клава, доставай чашки. У нас и чайник горячий. Сахар берите. И варенье. Вот так, — кивал он, глядя на гостя. — Вот.