Тайное становится явным

Добравшись до верха, он увидел Николлза, мрачно наблюдавшего за парой чаек.

— Я снова здесь все облазил, Слим, и могу тебе сказать, что этого браслета здесь нет. Если я только не слепой.

— С твоим зрением все в порядке, Винди. Браслет был внизу. Я его нашел.

— Как это? — удивился Николлз. — Браслеты не могут ходить.

— У тебя гениальная догадка, Винди, — Кэллаген усмехнулся. — Ходить они не могут.

Николлз порылся в кармане в поиске сигарет.

— Он у тебя, Слим? — спросил он.

Кэллаген покачал головой.

— Я оставил его там, где он был, в кармане у Блейза. У него сломан позвоночник и, вероятно, он сразу же умер. Больше он не будет никому доставлять неприятностей. Но, может быть, этого никто и не заметит.

— Все это хорошо, — заметил Николлз. — Но я думал, что этот браслет должен был находиться у Эсме, и полагал, что это очень нехорошая улика, если сыщики найдут ее.

— Я передумал, — сообщил Кэллаген. — Я бы предпочел, чтобы его нашли. А, вообще, я чертовски хорошо постараюсь, чтобы его нашли. Давай, Винди, пошли домой.

И они направились в сторону Марграуда. Когда они пересекли лужайку, расположенную с тыльной стороны дома, Кэллаген сказал:

— Через час или два я уезжаю в Лондон. Это будет где-то в пять часов. Дорога будет свободной, и я быстро доеду. Вероятно, сделаю остановку в Экзетере, чтобы поговорить с майором. Давно пора, чтобы со стариканом кто-нибудь поговорил. В любом случае, довольно скоро он должен будет вновь появиться на сцене.

Николлз ухмыльнулся.

— Да что ты говоришь? — произнес он. — Ведь если ты побеседуешь с ним и расскажешь ему об Эсме и об этом дохлом Блейзе, и еще о парочке вещей, которые здесь случились, он, вероятнее всего, даст дуба. Думаю, что он не очень обрадуется, когда услышит о том, что малышка Эсме бегала на свидание в скалах, да при лунном свете, со своим приятелем. Может быть, с моральной точки зрения это будет звучать для него не очень хорошо.

— Мораль была соблюдена. Эсме была женой Блейза.

Брови Николлза поползли вверх.

— Да что ты говоришь? — удивился он. — Тебе что, удалось узнать это? Может быть, было бы лучше, если бы крошке Эсме разрешили забавляться с этим голубоглазым истребителем трески из Бисендса. Эта малышка что, глупая или как? Думаю, Блейз наплел ей целый букет сказок и уговорил ее быстренько с ним зарегистрироваться в расчете на богатое приданое. Отличная работа, если тебе удалось узнать все это.

— Эта женитьба ничего особенно хорошего ему не принесла. — Кэллаген остановился, чтобы закурить.

— В Лондоне я долго не пробуду, — продолжил он. — А вот что будешь делать ты, Винди. Утром ты первым делом пойдешь прогуляться у скалы. Там ты обнаружишь тело Блейза. Я сказал обнаружишь. Затем ты отправляешься прямехонько в Кингсбридж и сообщишь в полицию, что ты его нашел. Ты вообще ничего об этом деле не знаешь. Ты не знаешь, кто такой Блейз и чем он занимался. Хорошо. На вскрытие и опознание у полиции уйдет пара дней. Ты все понял?

— Понял, — сказал Николлз.

— Затем, через день после этого, ты снова летишь в Кингсбридж. Сообщишь в полицию, что Эсме тебе рассказала, как это все случилось. Она знает, что ей рассказывать и в ее собственных интересах придерживаться такой версии. Вероятно, они пришлют в Марграуд своего сотрудника, чтобы побеседовать с Эсме. Я сказал вероятно, потому что, может быть, мне за это время удастся сделать что-нибудь в Лондоне, и полиции не нужно будет заниматься расследованием здесь.

— А если в это время Валпертон начнет здесь шустрить? — спросил Николлз. — Или пошлет еще какого-нибудь парня навести справки о Блейзе в Ярд-Арме?

— Это не страшно, — ответил Кэллаген. — Что они смогут узнать? Рупи уехал. Если Валпертон пошлет кого-нибудь туда, тому парню все равно придется обратиться за дальнейшими инструкциями.

— А ты в это время собираешься еще раз обвести этого простофилю Валпертона вокруг пальца, — насмешничал Николлз. — Этот парень должен будет просто в тебя влюбиться, прежде чем ты закончишь это дело.

Кэллаген усмехнулся.

— Самое смешное заключается в том, что именно так и может случиться. Посмотрим.

— О'кей, — произнес Николлз. — А как насчет браслета? Разве это не важно?

— Оставь в покое эту штуку. Если Эсме захочет, она сама может рассказать правду. С браслетом все в порядке. У меня есть одна идея насчет него.

Они подошли к дому.

— Если хочешь, — сказал Кэллаген, — можешь рыбачить в Слэптоне все оставшееся время. Это дело почти что закончено. Оваций не нужно.

Николлз вздохнул.

— Меня это устраивает. Я никогда сильно не задумывался об этом деле. Я только удивляюсь…

— Чему ты удивляешься? — спросил Кэллаген.

— Прошлой ночью, и позапрошлой тоже, когда я не принимал перед сном таблеток от несварения желудка, я очень плохо спал. Сегодня я принял одну таблетку, и мне приснился потрясающий сон. Я видел одну крошку с потрясающими бедрами. У меня есть грандиозная идея.

— Покупаю, — предложил Кэллаген.

Николлз усмехнулся ему. — Сегодня я приму две. Может быть, мне приснятся две милашки. Вот будет дело? Да? Пока, Слим. Увидимся…

И он быстро побежал вверх по лестнице.

* * *