Таинственная четверка

– Ты… ты не хочешь, чтобы Софья оказалась в тюрьме? – подбирая слова, спросила я.

– Из-за говнюка мужа? Не хочу. Даже если она его завалила. По мне, так заслужил. Теперь ясно, что за фотографию показывал ей Пырьев и почему она так реагировала. Даже если в действительности ее муж никогда не был в Мальцеве… Одна мысль, что он может появиться и разрушить ее жизнь…

– Пырьев хотел подтолкнуть ее к решительным действиям, – сказала я. – Может, и подтолкнул?

– И наша милая хозяйка скормила нам пироги из Сергея Борисовича? – засмеялся Воин, но мне было совсем не смешно.

И Вадим, и Ирина правы: у Софьи был мотив разделаться с мужем, спасала ли она свой покой и покой сына или речь все-таки шла о деньгах. Предположим, Николай приехал, они поссорились, он ударил ее, как привык делать всегда, а она против обыкновения ответила, потому что стала другим человеком, которому есть что терять. Хочу ли я знать наверняка, убила она его или нет? Не уверена. Вадим прав, у нас есть дело, а исчезновением Пырьева пусть занимаются менты.

Однако, оказавшись в машине, я первым делом позвонила Димке. И вскоре он сообщил: Пырьев сел на утренний поезд, это совершенно точно. Поезд идет с одной остановкой, и если с сыщиком что-то случилось, то именно там или уже в родном городе. Хотя был еще вариант.

– Место рядом с ним занимал Левский Юрий Николаевич. Живет в нашем городе, видимо, в командировку ездил. Если он со стопроцентной точностью не запомнил своего соседа, то, по крайней мере, ответит на вопрос, похож или нет. И не покинул ли поезд на промежуточной станции.

– Скинь адрес, – сказал Вадим, и я, вздохнув, тихо заметила:

– Кто говорил, что мы не будем заниматься этим делом?

– А мы будем? – хмуро отозвался он. Я лишь пожала плечами.

Левского мы решили навестить сразу, как только вернулись в город. Жил он, кстати, неподалеку от «дома с чертями», и Вадим заметил, что, пожалуй, на ужин к Лионелле мы успеем. Левского мы застали дома, и это было безусловным везением, как выяснилось чуть позже. Он находился в постоянных разъездах, но нам, как я уже сказала, повезло. Парень не только был дома, но и встретил нас весьма благосклонно.

– Сосед, с которым в поезде ехал? – улыбнулся он. – Тут вот какая закавыка. Сосед был, но видел я его только со спины. Когда в поезд садились, он впереди стоял, человека за три-четыре, я слышал, как проводник его место назвал. Ну и отметил машинально: «Мой сосед». Я, если честно, люблю поболтать в дороге. По первости фильмы смотрел, потом надоело, книжки – точно не мое. А вот если попутчик интересный попадется… Ну, я и обратил внимание. А когда вошел в вагон, место его было пустое.

– И до конечной станции он так и не появился?

– Нет.

– И вас это не удивило?

– А чему тут удивляться? Мог в ресторане всю дорогу просидеть. Или в баре. Я один раз в тамбуре четыре часа простоял, с мужиками из соседнего вагона. Из бара возвращались, ну и разговорились.

– А вещи в вагоне он не оставил?

– На нашей полке точно нет. У него рюкзак был, на плече висел, это я помню. Он мог его оставить при входе в вагон, там специальное место для багажа.

– Там обычно чемоданы ставят, – заметила я.

– Вот-вот. Ну а если у него один рюкзак, мог и с собой взять.

– Кроме рюкзака, что-нибудь запомнили? Одежда, рост, цвет волос?

– Цвет волос не помню, ростом невысокий, плотный… Вот знаете, что сейчас вспомнил? На нем ветровка была. И мужик крепышом показался, кругленький такой, а когда рукой за поручень взялся, рукав у ветровки задрался, а рука-то худая, жилистая.

– А не могла это быть переодетая женщина? – спросила я.

Он посмотрел с недоумением.

– Нет, мужик. По всему видно. Что я, мужика от бабы не отличу? А вы почему этим типом интересуетесь?

– Пропал он. От нас уехал, а к себе не вернулся.

– Да вы что… – нахмурился Левский. – Куда ж он деться-то мог? Вышел по дороге? Но не спрыгнул же, и выбросить не могли. У скоростных поездов двери блокируются.

– Вот и мы гадаем, куда он делся. Его семья тоже гадает.

Я-то была уверена, что на самом деле все просто. Некто с паспортом Пырьева вошел в один вагон и вышел через другой вместе с провожающими. Проводники пассажиров с электронными билетами вторично уже не проверяют, получалось, что Пырьев отправился домой и до родного города, вполне вероятно, добрался или до промежуточной станции. А что с ним было дальше, поди угадай. В этом случае полиция, конечно, гостиницей Софьи заинтересуется, но вряд ли будут особо досаждать. Если клиент сел в поезд, то какой с нее спрос?

Собственно, об этом я и сказала Вадиму, когда мы простились с Левским.

– Ты про бабу спросила, потому что решила – это Софья?

– Я на всякий случай. На ее отсутствие в гостинице наверняка обратили бы внимание, да и проводник заподозрил бы неладное. Женщине выдать себя за мужика совсем непросто.

– Наверное. Хотя с моей комплекцией бабу изображать вроде тоже зря стараться, а я ничего, справился.

– Ты изображал женщину? Серьезно?

– Ага. Правда, в парандже, – хмыкнул Вадим. – Помалкивал и все глазищами сверкал, один придурок так впечатлился… Короче, пришлось его зарезать.