Таинственная звезда

Ничто, однако, не предвещало, что однажды утром зазвонит телефон и в трубке зазвучит знакомый голос. Этот голос раньше говорил с Джани раздраженно, обиженно, нежно, но еще никогда до этого самого дня он не желал ей всего лишь краткого «доброго утра» и не требовал немедленно соединить его с миссис Бриггс.

Руки Джани дрожали, когда она переводила звонок в ее кабинет. Миссис Бриггс подняла трубку. Дверь была слегка приоткрыта, и Джани могла слышать их разговор.

— Уже? Да, конечно. Мы даже не были уверены, вернулись ли вы... Ну конечно, мистер Хилл, если вы так считаете... Нет, нет! Но могу вас заверить в нашей глубокой признательности... Поспешно? Но вы же знаете, что большинство самых благородных порывов могут кого-то испугать! Надеюсь и верю, что вы не станете жалеть об этом... Трудно, да, но бесконечно достойно... Что такое?.. Ах, это самая лучшая новость из тех, что вы могли нам сообщить!

— Наверное, собирается сделать нам еще один подарок — отдать свой новый дом в придачу к старому, — пошутила Пэт своим простуженным голосом. — Видимо, он решил окончательно переселиться в Давос или еще куда-то. Я его совсем не осуждаю. Деньги у него есть. Хватит ему работать не разгибаясь, ночей не спать из-за колебаний цен на рынке и просиживать штаны на нудных заседаниях. Даже не понимаю, как он все это выносил? Это же с ума можно сойти от скуки!

Джани решительно придвинула к себе амбарную книгу.

— Он человек щедрый и благородный! — немного напыщенно произнесла она.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — недоверчиво сказала Пэт. — Невозможно работать в этом офисе и верить в высокие порывы.— Она чихнула. — Если бы хоть крошечный, ну самый малюсенький скандальчик... Апчхи!

Джани подскочила на стуле:

— Буду тебе очень благодарна, если ты станешь чихать в свой носовой платок. И держи, пожалуйста, при себе эти... твои мудрые рассуждения о советнике Хилле!

Пэт громко высморкалась и начала барабанить на своей машинке. Джани пыталась продолжать работу, но сидела как на иголках, ожидая, когда к ним заглянет миссис Бриггс с новостями. Но, появившись, та так ничего и не рассказала, что довело Джани почти до бешенства. Никакие намеки на нее не действовали, она только блаженно улыбалась и что-то напевала себе под нос.

На следующий день советник Хилл позвонил вновь. Миссис Бриггс ответила на его звонок тем же нетерпеливым восторгом:

— Вы это сделали?! А он?.. Вы будете?..

Пока миссис Бриггс ахала и тараторила в трубку, Джани, закрыв глаза, пыталась заставить себя успокоиться, но не могла не слышать веселого голоса миссис Бриггс. Внезапно ее тон стал озабоченным:

— Бедняжка! Это следовало предвидеть! В конце концов, ее нельзя винить. Она уже совсем не молода, куда ей с этим справиться! Мне очень жаль, поверьте мне... Не хотите, чтобы я поговорила с... Вы решили сказать ей все сами?.. Нет, я прекрасно понимаю... Как хотите, мистер Хилл. Пожалуйста, не стесняйтесь, звоните мне в любое время...

«Если я сейчас же не узнаю, о чем они говорили, я просто сдохну на месте!» — яростно думала Джани.

Миссис Бриггс вышла из своего кабинета с очень задумчивым видом, но так ничего и не сказала. Когда Пэт ушла относить какие-то бумаги в отдел финансов, Джани не выдержала:

— Простите меня, миссис Бриггс, но... но я подслушала ваш разговор с советником Хиллом. Скажите мне, ради бога, у него какие-то неприятности?

— Да, дела в «Милл-Хаусе» идут не совсем гладко, — призналась миссис Бриггс и, немного поколебавшись, добавила: — Советник Хилл хочет сам поговорить с тобой. У него какие-то затруднения с его домоправительницей.

— С мисс Саймон? — недоверчиво воскликнула Джани.

— Она грозит уволиться.

— Уволиться?! — ужаснулась Джани. — Как же он совсем справится без нее? Она так замечательно ведет дом, управляется со всеми этими молоденькими вертихвостками служанками и... — Внезапно она почувствовала приступ угрызений совести. — Боюсь, мы расстроили бедную мисс Саймон, когда совали свои носы во все углы, снимали мерки для занавесок и все такое прочее... Ей, наверное, совсем не нравится, что скоро этот великолепный особняк достанется целой куче шумных детей. Она сама мне как-то сказала, что старый Алдерман Хилл в гробу перевернулся бы, если бы узнал об этом.

— Моя дорогая Джани, — многозначительно произнесла миссис Бриггс, — ты, по ее мнению, как раз и не проявила достаточно любопытства к делам в «Милл-Хаусе», вот это-то ее расстроило.

Джани вспыхнула:

— Тогда... тогда, она, наверное, боится переезжать в новый дом. Ведь там все будет для мисс Саймон совсем чужим. И жить ей придется не рядом с городом, а возле вересковых пустошей…

Миссис Бриггс с радостью ухватилась за эту версию:

— Это точно! Она привыкла к своему образу жизни, как ты выразилась, и чувствует себя слишком старой, чтобы приспособиться к... ну, скажем так, к некоторым новшествам, которые хочет устроить ее хозяин.

— Это Джет! — воскликнула Джани. — Наверняка это Джет... Почему же я не подумала об этом раньше?