Таинственное исчезновение одного из двух геймеров

Обычная, незамысловатая партия в сёги. Игра, в которую Сиро могла без усилий как проиграть, так и выиграть. Все было просто: стоило потерять золотого генерала, и она потерпела бы поражение. Один ход — и все пропало.

Не осталось бы ни одного воспоминания о времени, которое она провела вместе с братом.

Ни одного воспоминания о человеке, благодаря которому она стала чувствовать себя живой: человеке, который первым увидел ее в школьной форме и сказал, что она ей очень идет, который встретил ее после первого дня в школе, обнял и разрыдался вместе с ней. Который всегда тянул ее, в одиночку ни на что не годную, за собой.

Один ход — и всего этого могло бы просто не быть.

«!..»

Слова брата, которого, быть может, и вовсе не существовало, эхом отозвались у нее в голове, и Сиро бездумно, рефлекторно сделала ход.

Джибрил сокрушенно закрыла глаза.

— Хозяйка... Ну зачем вы выиграли?

Одним ходом Сиро поставила Джибрил мат.

— Потому что 「  」... никогда не проигрывает! — тихо ответила Сиро. Этот ответ заставил Джибрил на шаг отступить от двери.

Сиро сидела в темной комнате, сдерживая приступы тошноты и утирая одеялом залитое слезами лицо, и вспоминала слова брата. То, что он сказал ей в тот день, когда Сиро вернулась домой зареванная после своего первого учебного дня.

«Говорят, что люди меняются, но что-то я в это не верю. Крылья-то ни у кого не вырастают, как бы сильно человек ни хотел летать.

Менять нужно не самих себя, а способы, с помощью которых можно взмыть в небо.

Вот и нам с тобой ничего не остается, кроме как самим смастерить себе крылья.

Может, я и не имею права делать такие заявления... но давай попробуем найти способ подарить и тебе крылья. Я, конечно, бестолковый братец, но чем смогу — помогу».

Как ей жить дальше, если она позабудет это?

Что делать, если весь смысл ее жизни утрачен?

Если все эти воспоминания — наваждение, то она потерпела сокрушительнейшее поражение.

Это уж слишком!

— Нет... Ни за что... Я лучше умру, чем забуду брата! — всхлипнула Сиро.

Стеф и Джибрил не знали, что на это ответить.

Джибрил поникла. Хозяйка отвергла ее просьбу, хотя Джибрил готова была заплатить за благополучие Сиро собственной жизнью. Больше ей было нечего предложить.

Стеф же осторожно сказала:

— С... Слушай... Я, конечно, многого не понимаю... Но ты считаешь, этот Сора был реален, правильно? Настолько реален, что тебе без него вон как плохо...

Стеф не пыталась рассуждать логично. Она просто хотела хоть как-нибудь утешить Сиро.

Но ее слова...

— ...Так, быть может, эта ситуация — как раз его рук дело?

...перевернули все с ног на голову, пусть даже сама Стеф этого пока не понимала. Джибрил и Сиро, услышав их, удивленно застыли.

— Но... Я же сказала, одними только Десятью Заповедями память у всех не сотрешь... — начала Джибрил. Но Стеф перебила ее:

— Да нет же, я не об этом. Я говорю, что, может быть, игра еще не закончилась?

Ее слова поразили всех как удар молнии. Глаза Джибрил превратились в два огромных блюдца. А Стеф, не осознавая глубины общего удивления, сбивчиво продолжала:

— Может, подмена памяти — это эффект не Заповедей, а самой игры. Если Сиро права и память на самом деле подменили не ей, а нам... То, быть может, этот Сора с нашего согласия поставил ее на кон в игре... и эта игра все еще идет... — закончила она. С каждым словом ее голос звучал все менее уверенно, но Сиро с надеждой подняла заплаканное лицо.

— С чего ты вообще... это взяла? — неуверенно произнесла Джибрил. Слишком уж мало было оснований поверить в такое.

— Да просто... Ну, неправильно же это! — у Стеф не было никаких аргументов, и она полагалась исключительно на интуицию. — Это же единственный человек, чье поражение невозможно!

Стеф не уточнила, кого именно имеет в виду, но Джибрил, услышав эти слова, поняла их на свой лад и замолчала.

Предположение Стеф было полно изъянов. Было крайне маловероятно, что столь масштабное изменение реальности осуществили без задействования Десяти Заповедей. Да и к тому же зачем было стирать все следы существования этого Соры из памяти всех, кроме Сиро?.. Но если это предположение было верным, оно заключало в себе ответ на другой, куда более важный для Джибрил вопрос: разве могла королева Элькии, королева всех иманити, ее повелительница, победившая Бога, одолевшая крылатую и вознамерившаяся захватить Восточный Союз, кому-то проиграть?

Но если сложившаяся ситуация была не результатом враждебных действий неведомого противника, если они сами намеренно создали ее ради победы, то все представало в другом свете...