Таинственное излучение

Они прождали минут пять. Затем еще пять. Тут Дормидонт забеспокоился, что заело механизм опускания столового лифта. Он перегнулся над столом и стал ощупывать края подъемника. После этого, предварительно постучав по нему, с силой надавил на крышку.

В этот момент послышалось знакомое шипение и люк пошел вниз. Дормидонт не среагировал на это и, опираясь всей тяжестью тела на крышку, тоже последовал туда..

Только Аза успела вскрикнуть «Ой, держите его!». Но этого оказалось достаточно Пуфику, моментально выполнившему ее команду. Он быстро протянул вперед свои выдвигающиеся руки и схватил в каждую по ноге Дормидонта.

— Что делать дальше? Вытаскивать?

— Да нет, отпусти, пусть посмотрит, что там внизу, — сострил кто–то.

— Вытаскивай, быстрее вытаскивай!

Но вытаскивать уже не было особой нужды. Дормидонт почему–то сам стал подыматься вверх и через несколько секунд оказался сидящим на большой кастрюле, из которой валил пар.

— Ну, Дормидонт, вот это да! Можно подумать, что ты такой голодный, что не мог немного подождать и сам полез за кастрюлей. И что же ты для нас достал?

Тем временем Дормидонт с помощью Пуфика неуклюже слез со стола и, оправдываясь, опять уселся на свое место.

— Честь открытия кастрюли предоставляется Пуфику, как спасителю Дормидонта! — объявила Аза. — Ведь еще немного и вместо «Вкусно-превкусно» мы бы ели «Щи из Дормидонта».

Жвачкин громко захохотал, а Дормидонт кисло улыбнулся.

Открыли крышку. Как ни странно, внутри опять оказался суп. Только на этот раз другой.

— В самом деле пальчики оближешь, — с удивлением произнес Альф. — Давно кушать хочется хотя бы чего–нибудь, а тут все суп подают.

Попробовали сделать еще несколько заказов, но все время получали суп. Скорее всего дело было в неисправности оборудования. Как и все кругом, простые операции выполнялись, а сложные заменялись простыми. В результате варился только суп.

Поэтому последнему супу, отчаявшись получить что–нибудь еще и основательно проголодавшись, Альф поставил оценку «четыре» и съел его, правда налегая больше на хлеб, особенно зеленый.

Не очень довольные проведенным днем, роботы покидали кушальницу. Один Жвачкин был оживлен. После сегодняшнего дня его шансы на победу значительно возрастали. У него–то все действовало, а что получится из кулинарной книги, было совершенно неясно.

Надежды Жвачкина оказались вполне обоснованными. На следующий день он пораньше с утра отправился за город подкормиться биотопливом. Нажевавшись веток различных деревьев и собрав целую коллекцию трав, он отправился во вчерашнюю кушальницу. В два часа дня там предполагался повторный обед и Жвачкину надо было подготовиться.

Пожелания Альфа ему были известны. Требовалось только добавить к ним несколько блюд посложнее. Жвачкин теоретически считал, что чем сложнее блюдо, чем больше на его изготовление идет энергии, тем оно должно быть вкуснее для человека. На всякий случай, для страховки, он переработал и весь вчерашний оставшийся суп из кастрюли, которую забыли отправить вниз.

Насвистывая мелодию, Жвачкин стал колдовать сам над собой. Как Буль в свободное время подымливал трубочкой, так и Жвачкин приобрел привычку посвистывать, когда находился в хорошем настроении. Судя по свисту, сейчас оно у него было отличным.

Откинув грудь–поднос, он начал нажимать на туловище различные кнопки, поворачивать краники, заводить пружины, включать и выключать таймеры времени.

Первыми пошли холодные закуски, пирожки и булочки. Через час стол был завален грудой бутербродов с колбасой и сыром, ветчиной и селедкой, икрой и розовым маслом. Сбоку громоздились одна на другой аппетитные румяные булочки, пирожки, ватрушки, пончики и бублики с большими дырками.

Еще оставалось сделать конфеты, пирожные, чищенные орехи, различные напитки, а на столе уже не было места. Жвачкин перешел ко второму столу и скоро тот был полностью заполнен, как и первый.

С гордостью оглядев свои творения, он внезапно понял, что кулинарные конкурсы — дело тонкое. Одно дело сделать порцию мороженого или сосиску в тесте. И совсем другое дело накрыть красиво стол. Каждый бутерброд или булочка по отдельности были очень привлекательные. Но наваленные кучей на два стола, они теряли это свое качество. Надо было выходить из положения.

Выход быстро нашелся.

Сделав на третьем столе заказ наугад, Жвачкин забрал поданную посуду и тут же отменил заказ. Произведя эту процедуру несколько раз, он получил в свое распоряжение два десятка разных тарелок, чашек, ложечек и подносиков. На них он разложил красиво часть съедобных запасов с первых столов.

Получилось прямо произведение искусства. Живописная картина на столе. И еще целая гора неразложенной вкуснятины. Немного подумав, Жвачкин нашел самое простое решение. Все ненужные остатки он быстренько «съел» сам, усердно работая челюстями и тщательно пережевывая пищу.

Оставалось полчаса до назначенного времени. Тут Жвачкин вспомнил, как Дормидонт рассказывал о сервировке стола. Там обязательно присутствовали салфетки, которыми люди вытирали руки и губы после еды, а некоторые — пролитый на стол соус.