Таинственные чары

Галлюцинации потому редко замечаются в каталепсии, что последняя зависит от изменения умственных способностей в этом странном состоянии. Действительно, умственные способности почти всегда прекращаются более или менее. В одном из своих сочинений (Catalepsie, Encyclop. cathol.), я сказал, что во время припадка, чувства почти совсем замирают, а умственные способности цепенеют. Однако наблюдение над некоторыми больными и чтение других авторов, убедили меня, что у некоторых каталептиков бывают грезы или видения, имеющие связь с предметами, которые особенно сильно поразили больных. В одном наблюдении, упомянутом в записках королевской академии наук, каталепсия была причинена сомнением в исходе значительной тяжбы, и во время припадков больная вполне сознавала положение своего дела. Гамильтон (Revue britannique) начертил историю одной молодой особы, которая в припадке слышала все, что говорили около нее.

Кроме того, наблюдение говорит нам, что эта болезнь может предшествовать или последовать припадку истерики, мономании, сомнамбулизма, осложнять каждую из этих болезней до такой степени, что в некоторых случаях становится почти невозможно отличить главную болезнь, от второстепенных, случайных явлений. Итак, хотя мы допускаем, что галлюцинации должны быть крайне редки в каталепсии, потому что мысль почти не действует в последней, однако полагаем, что галлюцинация иногда может быть в упомянутой болезни. Записка Пюэля о каталепсии, увенчанная медицинскою академией, не содержит ни одного случая галлюцинации, а между тем автор признает, что иногда сохраняется нормальное состояние чувств.

Эпилепсия. – Mнoгиe эпилептики, о которых говорит Эскироль, имели галлюцинации до своего бесчувственного состояния; они видели светлые тела и боялись, что те зажгут их. Им казалось, что они различают черные тела, которые увеличиваются, становятся громадными и грозят захватить их; они слышать гром, барабанный бой, стук оружия, шум битвы; чувствуют самый зловонный запах; им кажется, что их бьют. Bсе эти галлюцинации внушают им страх. Быть может, это самое чувство и придает чертам эпилептиков выражение ужаса, которое замечается у больных во время припадка.

Эти замечания не ускользнули от Гибберта и Петерсона, которые обратили особенное внимание на галлюцинации в эпилепсии.

Доктор Грегори упоминает об одном индивидууме, подверженном эпилептическим припадкам; у этого больного пароксизму обыкновенно предшествовало видение старухи в красном плаще, со злыми чертами, с отвратительным лицом, которая подходила к нему и ударяла его палкой по голове. Едва больной получал удар, как падал без чувств, одержимый судорогами.

Из числа многих моих больных, некоторые имели перед припадком видение, у других же видение наступало после припадка.

«I., уже десять лет одержим мономанией и говорит, что его преследуют ожесточенные враги. Иногда последние говорят ему глупые речи, мешают ему спать. С самого детства этот больной подвержен, кроме того, неправильным припадкам эпилепсии, которым часто предшествуешь галлюцинация, быстрая как молния. В минуту, предшествующую потере чувств, он видит фигуру, которая подходит к нему, как тень фантасмагории, и больной с криком падает на землю.

Иногда фантастические фигуры говорят с больным, ругают его и приказывают сделать то и то.

Жан Мунэн, говорит Берн, подвержен эпилептическим припадкам, за которыми наступаешь необыкновенное волнение. Однажды, после припадка, он бежит, как бешеный, за город и убивает трех людей. Схваченный и связанный жителями, Жан отведен в тюрьму. На расспросы, он отвечал, что хорошо помнит, как убил троих, и особенно сожалеет об одном из них, своем родственнике. Он говорил, что в припадках бешенства везде видит пламя, и что цвет крови доставляет ему удовольствие. (Brierre de Boismont, Observations medico-ligales sur la Monornanie homicide, p. 24, Paris, 1827).

В своих Considerations sur la symptomatologie de 1’epilepsie (Annales medico – psycholog., nov. 1843, p. 38i), Бильо говорить об одном молодом человеке, который за три дня до припадка видит и слышит свою мать и сестру, с которыми он разговаривает.

«Пароксизмам эпилепсии, говорит Конолли, часто предшествует видение призраков, привидений. Так как состояние мозга, необходимое для подобной галлюцинации, может быть и в других случаях, за которыми не следует пароксизмов, то понятно, что это обстоятельство может дать повод к верованию в сверхъестественные видения. – Один из моих больных, теряя чувства, видит пред собою красивые пейзажи».

Нисколько лет тому назад, в мое заведение пришел сельский житель с атлетическими формами; он желал лечиться от припадков эпилепсии, повторявшихся каждый месяц. В один из таких припадков, застигших его за жатвою, он схватил косу и, побежав чрез поля, стал косить все, что попадалось ему навстречу; действовать так его побуждал какой-то голос. Пробежав много полей, он остановился у стены и, потеряв силы, заснул.