Таинственные следы

Однако прошёл целый день, а никого не было. Солнце уже давно скрылось за горами, когда вождь заметил, что в чужой силок попался белый кролик. Вождь взял копьё и подошёл к западне, чтобы убить зверька. Вдруг кролик исчез в белом облаке, а на его месте очутился прекраснейший воин со снежно-белым султаном и в плаще из шкуры бизона. Он грозно смотрел на вождя.

Вождь понял, что перед ним стоит сам Великий Дух, Гитчи-Маниту. Упал лицом в снег и не смел подняться.

И вот загремел могучий голос, словно сотни лавин обрушились в горах:

– Страна Вечного Покоя отныне закрыта для твоего племени, а души ваши будут на вечные времена блуждать по озёрам и рекам, поселяться в водопадах и предательских водоворотах. Возвращайся теперь в своё селение, – грохотал голос, – и скажи всем, что они могут избежать наказания, если начнут жить честно.

Вождь запыхавшись прибежал в селение, рассказал людям о своей встрече и передал им слова Великого Духа. С той поры воровство прекратилось, – окончил свой рассказ Танто. – А поскольку Гитчи-Маниту появился в образе белого кролика, белый кролик – вабассо – стал фетишем племён кри, чиппевей и оджибвей.

Когда приходит Месяц Воющего Волка и ложится глубокий снег, охотники на севере ставят свои силки парами, рядом, и с тех пор никто не ворует.

Юноши слушали с блестящими глазами.

– Скажи нам, это всё правда?

– Да. Это всё правда – так же, как и вся наша жизнь, – ответил я.

На небе уже загорелись костры духов, пора идти спать. Мы расстелили шкуру убитого медведя, подбросили ещё Дров в костёр, легли рядом с белыми юношами и накрылись тёплым мехом.

Из-за туч вышла луна и осветила темноволосые и светловолосые головы, по-братски спящие на шкуре медведя, смерть которого завязала между нами узы дружбы.

Тауга поднял морду к луне и завыл протяжно и долго, как будто хотел известить чащу и тех, далёких, на Северном Небе, что и у него теперь есть друзья со светлыми глазами и волосами.

9

Войди, о друг, в мой шатер,

Как солнечный теплый луч,

И радость охватит меня

При виде лица твоего.

Войди, о друг, в мой шатер,

Поведай заботы свои,

И я их с тобой разделю.

Песня Дружбы

Было ещё темно, когда Танто разбудил нас, вылив нам на головы воду из кожаного мешка. Мы повскакали так стремительно, словно он бросил между нами гремучую змею. Танто, смеясь, погнал нас к реке.

– Пусть храбрые охотники освежат свои утомлённые тела в горной воде!

Мы разделись и уже собирались прыгать в холодную воду, но в последнее мгновение нас удержал брат:

– Погодите! Вы заключили дружбу, но где же вы оставили ненависть?

Белые с удивлением смотрели на брата. Я объяснил им, что старшие в знак дружбы выкуривают калюмет – трубку дружбы, а затем вонзают в землю свои ножи.

Мы слишком молоды, чтобы отметить нашу дружбу священным дымом – Пукваной. Однако есть иной способ изгнать из себя духа несогласия.

К нам подошёл Танто и разрисовал наши тела жёлтыми и красными полосами.

– Теперь входите в реку и смывайте чистой водой цвета ненависти. Пусть уплывут они от вас мутными струями, вы же останетесь чистыми в дружбе, как омывающая вас вода!

Мы бегом бросились в реку и начали натирать друг друга речным песком; вскоре от краски не осталось и следа.

Из воды мы вышли свежими душой и телом, а когда брат позвал нас отведать жареной медвежатины, бросились на еду, Как голодные волки. Если бы не сломанная рука Захана, счастье было бы полным.

Снова оседлали мы коней и продолжали наш путь в тени лесных великанов. Антачи и Захан не могли надивиться нашему знанию чащи, нашему зоркому взгляду, от которого не могла укрыться ни малейшая вещь и который видит малейшее движение там, где они, белые, ничего не увидят – хоть целый час гляди.

Они осматривали наши луки и восхищались меткостью наших стрел. Но особенно их изумил Танто, который на полном скаку метал томагавк, а затем ловил его, одновременно подхватывая другой рукой отсечённую томагавком еловую ветку. Захан забыл о своей сломанной руке и восторженно кричал по-своему:

– C'est magnifique, c'est magnifique![2]

Теперь мы ехали берегом реки. На расстоянии, пяти полётов стрелы от нас вдруг появились тёмные передвигающиеся пятна. Я обратил на них внимание Антачи:

– Смотри!

– Что это? Собаки?

– Нет! Лоси! Смотри, смотри же: впереди идёт лосиха: видишь, как она ступает? Лоси никогда не передвигаются рысью или галопом, как олени, а ступают одновременно обеими правыми, затем обеими левыми ногами. Рядом с лосихой идёт телёнок. Не смотри, что он величиной почти с мать: видишь, прыгает! Телёнок, даже став взрослым, до трёх лет держится около матери, а потом уходит и начинает самостоятельную жизнь… Не шумите, возможно, они нас подпустят ближе, когда станут объедать почки на тополях.

Ветер нам благоприятствовал, и мы, избегая открытых мест, медленно приближались к животным. Вдруг лосиха перестала есть и повернулась носом в нашу сторону.