Таинственный человек дождя

— Похоже, что мы прибыли к месту назначения, — оценил ситуацию Квентин.

— Странно, но поток воздушных пузырей прекратился, — заметил профессор.

Он щелкнул выключателем, и прожектор на его шлеме бросил на окружавшую их водяную стену конус яркого света.

— Великие боги! — воскликнул Квентин. — Скорее, профессор, пните меня ногой или постучите по моей голове своей тросточкой, чтобы я понял, что это не сон и не бред!

Пнуть коллегу ногой? Фалькон с трудом мог оторвать ногу от твердого дна. Но удар палки заставил зазвенеть шлем Квентина, словно колокол.

— Ну, как! Вы очнулись?

— Нет, мне это не удается… Какая мешанина красок! Но в этом случае…

— Да, мой друг, это нечто невероятное!

Дрожащей рукой Фалькон поднял металлическую трость и постучал по стене, покрытой засохшими водорослями.

— Как странно! — пробормотал Фалькон. — Это обычные зеленые водоросли, которые не могут расти на такой глубине. Растениям, синтезирующим хлорофилл, необходим солнечный свет…

Но зеленый цвет водорослей оказался не самым удивительным из того, что увидели ныряльщики.

— Великие боги! — воскликнул Фалькон. — В рукописи была чистая правда!

В стене перед ними они увидели дверь.

ГЛАВА III Восьмой иллюминатор

Да, это была дверь, но какая!

Огромный иллюминатор с отсутствующим сегментом в основании, с мощной металлической окантовкой… Сухие водоросли, рачки-балянусы, множество ракушек и известковых червей покрывали стекло, делая его контуры неразличимыми на фоне окружающей стены. В средней части диска виднелось небольшое окошко, закрытое металлической шторкой.

Преодолев первоначальную растерянность, Фалькон постучал по диску тростью, словно рассчитывая на отклик.

Диск ответил.

Корка из раковин зашевелилась, вздулась и потрескалась.

Шторка скользнула в сторону, открыв прямоугольное стекло, на мгновение осветившееся вспыхнувшим за ним оранжевым светом.

— Что за фантасмагория, — прошептал Фалькон. — Не могу поверить своим глазам…

Через мгновение они почувствовали толчок в спину; что-то происходило со стенкой, отделявшей их от воды. Она вздулась, словно сопротивляясь давлению окружающей водной толщи. Ныряльщики почувствовали обрушившуюся на них тяжесть и едва успели подумать, что если оболочка воздуш — ного пузыря уступит внешнему давлению, хлынувшая на них вода мгновенно раздавит их, как послышался странный неясный гул.

— Иллюминатор открывается! — воскликнул Квентин.

Мощный толчок швырнул их на металлический диск, с которого посыпались ракушки.

Случившее затем промелькнуло так быстро, что они осознали происходящее только через несколько секунд, когда все закончилось. Они кувырком влетели в темное помещение, стукнувшись шлемами, и их захлестнул водоворот молочно — белой воды.

Прозвучал гигантский орган, и звуковые волны встряхнули Фалькона и Квентина, словно ветер деревья во время бури.

У Фалькона появились первые догадки.

Сейчас они находились в небольшой камере, сначала заполнившейся водой, попавшей в нее вместе с ныряльщиками, но теперь вода быстро понижалась под шум работающих насосов.

Посветив на потолок, Фалькон увидел только вращающиеся спирали бурого тумана. Уровень воды быстро спадал, и скоро их шлемы показались из-под кипящей воды, с плеском бившейся о металлические стенки камеры. Они снова почувствовали тяжесть баллонов на спине; скоро вода спустилась ниже коленей, потом исчезла с громким бормотанием, отдавшимся эхом в наушниках шлемов.

— Воды нет! — воскликнул Фалькон, хотя на полу камеры еще виднелись небольшие лужи. Камера по размерам соответствовала небольшой комнате; выход из нее, как им показалось, отсутствовал.

Снова послышался гул, сопровождавшийся вибрацией пола, и в одной из стен появился иллюминатор, за которым они увидели просторный зал с электрическим освещением, ослепившим наших исследователей, глаза которых привыкли к полумраку.

Ошеломленные путешественники замерли перед стеной, на которой вспыхнула белым светом круглая стеклянная панель, очевидно, своего рода экран, по которому побежали неясные тени, быстро оформившиеся в печатные буквы.

Появилась написанная невидимой рукой фраза: «Снимите скафандры».

Помогая друг другу, Фалькон и Квентин сняли скафандры словно раки, меняющие панцирь.

Квентин покривился:

— Как бы нам не простудиться…

Оставшиеся на полу лужи вполне могли промочить им носки, но голова Фалькона была занята другими мыслями. Он машинально отметил, что в камере было не жарко, но и не холодно, примерно около двадцати градусов. Очевидно, воздух здесь нагревался автоматически. К тому же он был удивительно свежим и чистым, с легким привкусом озона.

— Искусственная атмосфера! — громко сказал профессор. По экрану снова побежали буквы, сложившиеся в очередную фразу: «Следуйте за загорающимися лампочками».

Профессор и студент, не колеблясь, перешагнули порог. Квентин, обративший внимание на толщину металлической стенки, присвистнул:

— По толщине эта стенка соответствует по меньшей мере броневой плите броненосца! В ней будет добрых четыре дюйма, или не меньше десяти сантиметров!