Таинственный двойник. Джентльмен в черной маске. Секрет Гамона

— Я не хотел сказать ничего дурного, — проворчал Слоон. — Вы сами должны понять, как нелегко примириться с неожиданной потерей.

— Возможно, вам покажется странным, но Черный явился ко мне не из–за денег. Он искал документ. С первых дней своих разбоев он мечтает получить его, — продолжал Марборн, задумчиво постукивая пальцами по столу. — Сегодня я проверил записи в своем дневнике, все взломы Черного в банках. Что мне удалось установить, я вам как–нибудь скажу. Двадцать три года на полицейской службе что–нибудь да значат!

— Это верно, — поддакнул Слоон. Он всячески старался загладить свою невольную провинность.

— Я откровенно говорю вам, Марборн, что во всей полиции нет второго такого сыщика, как вы. Даже Уэллинга с вами не сравнишь.

— Не говорите глупостей. Уэллинг каждому из нас даст целую милю форы и все–таки обскачет. А теперь послушайте, что я вам скажу. Во всех банках, которые Черный осчастливил своим посещением, были счета Ральфа Гамона. Во всех банках есть кладовые с сейфами для хранения ценностей и разного рода документов. И всякий раз повторялось, что Черный проникал в кладовую с сейфом Гамона. Я уверен, что он искал вот эту бумагу. — Марборн многозначительно похлопал себя по левому боку.

— Объясните толком, что же он все–таки искал? — осведомился сгоравший от любопытства Слоон.

Марборн в ответ лишь презрительно, улыбнулся.

— Я вижу, вам интересно узнать. Этот Морлек — богатый парень. Я не сомневался, что у него приличное состояние.

— Разумеется, он богат, — ответил Слоон. — И мы бы разбогатели, учинив на своем веку сорок два взлома, похитив тысячи, десятки тысяч фунтов. А теперь — и мои четыреста фунтов.

— Не перебивайте. Известно, что у него собственное состояние. И затем, кто доказал его вину в похищении денег?

— Но наши деньги он все же забрал?

— Послушайте, Слоон, думаю, что Морлек заплатит мне за бумагу не меньше, чем Гамон.

— Берегитесь его, — убежденно заметил Слоон. — Того и гляди, он выкрадет бумагу у вас. Ведь выкрал же он мои деньги! Почему я не положил их на хранение в банк!

— Разговорами делу не поможешь. Того, что было, не вернешь!

Слоон с тяжелым сердцем отправился домой. Кража денег настолько потрясла его, что он с трудом опомнился.

Марборн целиком ушел в размышления.

Обида, нанесенная ему Лидией Гамон, сильно задела бывшего полицейского — теперь девушка уже не казалась ему такой привлекательной. Он заставит ее и брата поплатиться за свое высокомерие.

Утром он отослал Гамону письмо, в котором сообщил о денежных затруднениях, и пока что подучил от него пятьсот фунтов, по его мнению, смехотворно ничтожную сумму. Он тут же отправил другое послание с требованием о деньгах, но узнал, что Гамон уехал из города.

Марборн счел отъезд Гамона предлогом уклониться от его просьбы, и тотчас отправился к Ральфу домой. Однако там ему не сказали ничего нового. Что же касается мисс Лидии, то она скорым поездом выехала на континент. Дворецкий предположил, что она пробудет в Париже не менее недели.

Несмотря на прохладную ночь, Марборну было душно. Он открыл окно и выглянул на улицу. Улица была ярко освещена фонарями, и он пытался разглядеть знакомые лица в потоках людей, устремившихся на представление в цирк. Марборн отлично знал жизнь Вест–Энда — среди прохожих и тех, кто ехал в машинах, было немало его знакомых.

Его внимание привлек какой–то пьяный высокий мужчина. Он быстро переходил улицу. Движение на трассе в вечернее время не очень оживленное, и не было необходимости так спешить. «Вероятно, иностранец», — подумал Марборн. Несколько минут он лениво наблюдал за незнакомцем.

По–видимому, тот слабо ориентировался в городе и плохо представлял, где находился и куда следует направиться. Он прошел вдоль улицы, затем вернулся и у одного из перехода нерешительно остановился. Яркий свет фонаря достаточно хорошо осветил его, и Марборн принял незнакомца за моряка: на нем был вязаный синий свитер и матросская фуражка.

Затем взгляд бывшего полицейского привлек шикарный автомобиль, промчавшийся мимо его дома, и он потерял незнакомца из виду.

Марборн прикрыл окно, подошел к столу, вынул из ящика колоду карт и принялся раскладывать пасьянс. Однако каждый шорох, случайное движение заставляли его вздрагивать, он настороженно прислушивался, очень возбужденный, но понимал, что все страхи — только плод его пылкого воображения.

В конце концов одиночество стало для него невыносимым, и, надев шляпу, Марборн вышел на улицу. Он немного погулял и. наблюдая за оживленной толпой на улице, подошел к цирку. Здесь он, к своему удивлению, натолкнулся на Слоона.

— Марборн, — обратился к нему приятель, — что если нам попытаться выжать из Ральфа побольше денег и исчезнуть? Вы помните, Уэллинг советовал вам переменить климат?

Марборн кивнул. Он уже не раз подумывал о поездке за границу.

— Мне кажется, вы правы. Завтра же пошлю Гамону телеграмму. Он гостит у лорда Крейза, и я буду с ним совершенно откровенен. Вероятно, мы поедем в Италию.

— Гамон в городе, — сказал удивленный Слоон. — Я видел его машину на Ковентри–стрит. Он сам в ней ехал.

— Вы уверены?