Таинственный Хранитель

– Рыцарей креста и розы. Мои предки – а происхожу я из прибалтийских немцев – веками были причастны к таинствам Ордена. И я много чего знаю и понимаю. И то, что время изменилось, и совсем другие силы вышли на авансцену истории. И то, что в глазах многих и многих моё увлечение выглядит экзотическим хобби, а попросту – глупой блажью. Но я пока только наблюдаю, оставаясь вне структур – позиция наблюдателя удобна для того, кто взвешивает «за» и «против», раздумывает, стоит ли ему готовиться к Посвящению, или, сохраняя независимость, сохранить Дух…

Перед самым уходом Виктор повернулся к Андрею и произнёс – медленно, как бы взвешивая каждое слово, пробуя на зуб, точно монетку:

– Думаю, Фридрих фон Берг причастен к твоим неприятностям. У меня складывается впечатление – как-то он во всём этом замешан. Вот бы справки навести о нём… А вообще, давайте действовать сообща. Две головы хорошо, а три – лучше.

Он ушёл, энергично захлопнув дверь, и его шаги на лестнице прозвучали необычайно громко, и даже эхо провожало Виктора до самой двери во двор – а там и дальше, пока сил хватило.

Назавтра они разделились: Андрей поехал в институт, Агриппина осталась дома – начала статью о царской охоте и до обеда читала оставленный ей на диске материал, которого должно было с лихвой хватить на пару таких очерков.

Лишь один телефонный звонок отвлёк её от этого занятия; он прозвучал, когда Агриппина приготовилась уже, собственно, написать первую фразу будущего текста и, как это порой бывает, никак не могла выбрать из нескольких вариантов начала один-единственный.

Но разговор по телефону отвлёк девушку от сочинительства: услышанное от невидимого собеседника не давало ей покоя, ибо оно – услышанное – требовало быть обдуманным, билось в мозгу, настаивая на своей важности. Агриппина обдумывала, но раз за разом приходила к тому, что решение в этом случае не её прерогатива. Тот, в чьей воле находилось сказать «да» или «нет», таким образом принимая, или наоборот, отклоняя поступившее предложение, был в нескольких десятках километров от неё, и вскоре должен был приехать.

Наконец, Андрей появился в дверях и, сбрасывая с плеч хлопоты гранитного мегаполиса, пусть де-юре и лишённого статуса Столицы, но де-факто Стольного Града, заговорил о пустяках: рассказал Агриппине институтские новости, посетовал на то, что бабушку навестить было «никак невозможно», потому что нужно пообедать и бежать во дворец, – а вечером ещё должен подойти Виктор, и они продолжат заниматься чёрт знает чем…

– Андрей, – мягко произнесла Агриппина и положила свою ладонь на его плечо. – Звонил Сигурд.

– Сигурд Юльевич?

– Он самый. И как ни странно, у него к тебе деловое предложение.

– У него? Деловое? Ко мне? – Андрей был неподдельно удивлён: в каком деловом вопросе он – простой преподаватель, пишущий кандидатскую – может помочь умудрённому жизненным опытом профессору, знатоку рун и скальдической поэзии.

– Да. Именно к тебе. Он хочет купить у тебя руны…

– Те? Из шкатулки?

– Да. Говорит, что Братство, к которому он принадлежит, лучше сумеет распорядиться магическим потенциалом…

– Какое ещё Братство?

– Да в масонов они играют. И потом – он ни на чём не настаивает. Более того, ты можешь сам назначить цену…

Андрей был совершенно сбит с толку. Предложение Сигурда его ошарашило. Продать руны, пусть за большие или даже очень большие деньги он ни за что не согласится – ведь это послание его предка. Но как же тогда быть? Может, просто послать его к черту?! Он посмотрел на Агриппину.

– А ты что думаешь? Посоветуй – ты его хорошо знаешь.

– Но ты же не собираешься их продавать? – это прозвучало полувопросом-полуутверждением.

– Конечно, нет! – он отрицательно качнул головой.

Она облегченно вздохнула и задумалась ненадолго.

– Тогда я думаю… – она снова умолкла, но лишь на секунду. – Я бы посоветовала отказаться в максимально мягкой и тактичной форме.

– Сомневаешься, что он распорядится лучше?

– Сомнения тут ни при чём. Знак дан был тебе, и тайники отворились тебе, и бабушка твоя пострадала на этом пути. Поэтому я считаю делом чести – идти до конца.

Андрей пропускал сквозь разум свой слова Агриппины, точно электрический ток, и не было ни одного импульса «против». Он был согласен с ней.

– Ты права. Это дело чести – дойти до конца. Набери номер профессора и передай трубку мне…

Профессор выслушал вежливо-уклончивые, однако достаточно прозрачные слова Андрея, а когда тот закончил, произнёс:

– Что ж, я уважаю ваше решение. Но помните, моё предложение по-прежнему остаётся в силе, что бы ни случилось… – Он помолчал и добавил: – Если у вас возникнет желание, мы можем встретиться. Против присутствия Агриппины я не возражаю. Как говорится, на ваше усмотрение. Мне хотелось бы познакомить вас с программными установками Братства, к которому я имею честь принадлежать. Мы заинтересованы в умных, сильных и упорных людях, у которых есть моральный стержень – наличие морального стержня сегодня самое редкое качество из тех, что я перечислил, а потому и – наиболее ценное.

– Андрюша, не ходи сегодня во дворец, – попросила его Агриппина.