Таинственный Хранитель

Случайность? Судьба? Мистика?.. Думал Андрей, глядя на лежавшие перед ним листки. Перед его мысленным взором возник портрет Ивана Кутасова. Ему даже показалось, будто губы графа на старинном портрете сложились в лукавую улыбку. Несомненно, это был знак! Андрей понимал, что ему необходимо досконально и как можно скорее изучить неизвестную рукопись. Для этого ее нужно было незаметно вынести из библиотеки и сфотографировать, чтобы потом основательно и неторопливо прочесть. Конечно, он потом вернет ее на место, а сейчас… сейчас он готов пойти на преступление, но не выпустит из рук драгоценные листки!

Сделав вид, что отдыхает, Андрей огляделся по сторонам: все заняты своими делами, никто не обращает на него внимания. Даже библиотекарь ушла куда-то вглубь стеллажей, так что с его места ее даже не видно. Он открыл свою черную папку, вынул оттуда листки бумаги с расписанием своих занятий и положил их поверх записей Кутасова. Потом еще раз бросил небрежный взгляд на окружающих и сложил стопку листков обратно в папку. Он действовал спокойно и уверенно, хотя внутри у него всё трепетало – ну не было у серьезного ученого-искусствоведа привычки воровать что-то из библиотек! Деловито собрав книги в стопку, он подошел к барьеру и негромко кашлянул. Женщина появилась откуда-то из-за стеллажей, он передал ей книги, и она аккуратно вычеркнула их из его читательского билета. Он попрощался и медленно пошел вдоль зала к выходу. Ему казалось, что она внимательно, слишком внимательно, глядит ему вслед, ожидал оклика, того, что его вернут обратно и обвинят в воровстве бесценного раритета. Вот он уже у выхода, вот переступил порог – ничего. Подавив вздох облегчения, Андрей сбежал по ступеням лестницы, отдал на выходе пропуск с подписью библиотекаря, и вышел на улицу. А теперь в метро – и на Балтийский вокзал! Там уже ждет его электричка до Гатчины. Главное не перепутать в спешке или по рассеянности нужную платформу, как случалось с ним уже дважды, а то уедешь куда-нибудь в Ораниенбаум или даже в Лугу. Жаль, сегодня Агриппина (они созванивались в середине дня) занята до позднего вечера. Впрочем, есть и хорошая новость – БМВ на хвосте у нее больше не висит. Пока не висит, во всяком случае.

Предположения и догадки

В электричке Андрей устроился у открытого окна. Ритмично постукивали колеса на стыках рельсов, плавно покачивался вагон, убаюкивая пассажиров, уставших после трудового дня. И снова, как и в библиотеке, у него вдруг возникло неприятное ощущение, будто кто-то сверлит взглядом его спину. Он поерзал на месте и быстро оглянулся – никто из пассажиров вроде бы на него не смотрел. Показалось, подумал он, вытягивая ноги и откидываясь на спинку деревянного сидения. Город закончился, мимо окон проплывали милые пригородные пейзажи с дачными домиками, утопающими в яблоневых садах. Погода стояла прекрасная, ясное голубое небо, казалось, на время позабыло, что на календаре уже первый осенний месяц. Да и температура пока еще вполне летняя. Однако, когда позади осталось Красное Село, он заметил большую утиную стаю, которая, дружно хлопая крыльями, словно по команде, поднялась с озерной глади в воздух и, выстроившись клином, полетела на юг. «И все-таки уже осень…» – с грустью сказал он себе.

Высадившись на платформу, Андрей пересек площадь у старинного, однако, совсем недавно отремонтированного здания вокзала Гатчина-Балтийская, миновал дворец и через парк, напрямую, поспешил домой. И снова ему показалось, что за ним наблюдают. Он резко остановился и присел, сделав вид, что завязывает шнурок, а потом быстро огляделся. И снова не обнаружил никого, кто мог бы за ним следить. «Паранойя, – мрачно подумал он. – Кажется, у меня развивается паранойя…» И уже не обращая внимая на собственные ощущения, заторопился к дому.

В темном подъезде пахло кошками. Пока поднимался по лестнице, под ногами у него рыжей молнией проскочил Василий, огромный и вальяжный кот с третьего этажа, который в марте месяце не давал спать по ночам всему дому, выражая душераздирающими воплями свои кошачьи чувства. Бабушка уже несколько лет не держала кошек, с тех самых пор, когда пришлось усыпить в ветеринарной лечебнице ее белого красавца – Чемберлена. Кот был на редкость умным и проницательным. Бабушка совершенно серьезно утверждала, будто он не только понимает почти все слова, но и сам порой ведет с ней долгие беседы, передавая свои эмоции и мысли различными муррами, мявами и множеством других разнообразных звуков. Свое странное имя он получил из-за необычного окраса: будучи снежнобелым и пушистым, имел вокруг левого глаза круглое черное пятно, напоминавшее монокль небезызвестного английского премьера лорда Чемберлена.

Уже отпирая своим ключом дверь, Андрей ощутил аромат свежеприготовленного грибного супа и запах еще чего-то вкусного, жареного и домашнего.

– Ба, я пришел! – провозгласил он, снимая туфли, и сразу прошел в кухню.

Бабушка в ярком цветном переднике стояла возле газовой плиты и переворачивала пирожки.