Таинственный сад; Маленький лорд Фаунтлерой; Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру (сборник)

Когда Сара вошла в гостиную мисс Минчин, лицо ее было бледно, глаза окаймлены темными кругами, а губы крепко сжаты, как будто она твердо решилась не выдавать своего горя. В настоящую минуту она была совсем не похожа на ту сияющую хозяйку праздника, в легком розовом платье, которая перепархивала, как бабочка, от одного подарка к другому в украшенной зеленью классной комнате. Теперь это была бледная, убитая горем, одинокая девочка.

Она переоделась без помощи Мариетты в давно уже брошенное черное бархатное платье. Оно было ей слишком коротко и узко, и ее тоненькие ножки, выступавшие из-под короткой юбки, казались слишком длинными и худыми. Так как у нее не нашлось черной ленточки, то ее короткие густые темные волосы не были перевязаны ничем и свободно падали ей на плечи, отчего лицо казалось еще бледнее. Она держала в руке Эмили, завернутую в кусок черной материи.

— Бросьте куклу, — сказала мисс Минчин. — Зачем вы принесли ее сюда?

— Нет, я не брошу ее, — ответила Сара. — Это все, что у меня есть. Мне подарил ее папа.

Мисс Минчин часто чувствовала себя не совсем ловко, разговаривая с Сарой. Ей стало неловко и теперь. Твердый, спокойный тон Сары подействовал на нее, как всегда, и она решила не настаивать — может быть, отчасти и потому, что сознавала, как жестоко и бессердечно поступает с девочкой.

— У вас теперь не будет времени играть в куклы, — сказала она. — У вас будет много дел, вам придется приучаться быть полезной.

Сара пристально смотрела на нее своими большими странными глазами, но не проронила ни слова.

— Теперь ваша жизнь переменится, — продолжала мисс Минчин. — Мисс Амелия объяснила вам все?

— Да, — ответила Сара. — Мой папа умер. Он не оставил мне денег. Я теперь не богата, а бедна.

— Вы нищая, — сказала мисс Минчин, раздражаясь при воспоминании о том, какое значение это имело для нее самой. — И у вас нет ни родных, ни дома и никого, кто бы позаботился о вас.

По худенькому, бледному личику пробежала как будто судорога, но Сара не сказала ничего.

— Что же вы молчите? — резко спросила мисс Минчин. — Неужели вы так глупы, что не понимаете? Повторяю вам еще раз: вы теперь одна на свете, никто не позаботится о вас, и вам некуда деваться, если я не позволю вам из милости остаться в школе.

— Я понимаю, — тихо ответила Сара, как будто проглотила что-то, стоявшее у нее в горле. — Я понимаю.

— Эта кукла, — сказала мисс Минчин, показывая на последний подарок, полученный Сарой от отца, — эта смешная кукла с ее нелепым, роскошным гардеробом — не ваша. Я заплатила за нее.

Сара взглянула на куклу.

— Последняя кукла! — сказала она. — Последняя кукла!

И ее грустный голос зазвучал как-то странно.

— Последняя кукла? Совершенно верно! — воскликнула мисс Минчин. — И она моя, а не ваша. Все ваше теперь принадлежит мне.

— Так возьмите ее, — сказала Сара, — она не нужна мне.

Если бы Сара жаловалась, плакала и приходила в отчаяние, мисс Минчин была бы терпеливее с ней. Она была женщина властная, любившая, чтобы ей подчинялись, а глядя на бледное, гордое лицо Сары и слушая ее спокойный голос, мисс Минчин чувствовала, как ее власть превращается в ничто.

— Прошу не говорить со мной таким важным тоном! — воскликнула она. — Теперь вам придется оставить это: вы уже не принцесса. Ваш экипаж и вашего пони отошлют. Вашу горничную отпустят. Вы будете носить самые старые и простые из ваших платьев — роскошные туалеты не подходят к вашему настоящему положению. Теперь вам, как Бекки, придется зарабатывать себе на хлеб.

Лицо Сары, к удивлению мисс Минчин, немного просветлело при этих словах.

— Я могу работать? — сказала Сара. — Что же мне придется делать?

— Все, что вам прикажут, — ответила мисс Минчин. — Если вы сумеете быть полезной, я оставлю вас в школе. Вы хорошо говорите по-французски и можете учить французскому языку младших воспитанниц.

— Могу? — воскликнула Сара. — О, пожалуйста, позвольте мне! Я знаю, что сумею учить их. Они любят меня, и я люблю их.

— Не говорите глупостей о том, что вас лю-бят, — остановила ее мисс Минчин. — Но вам придется не только заниматься с воспитанницами. Вас будут посылать с разными поручениями и дадут вам работу в кухне. Если я буду недовольна вами, то отпущу вас. Помните это. Можете идти.

Сара с минуту молча смотрела на нее. Странные, тяжелые мысли пробегали у нее в уме. Потом она повернулась и пошла к двери.

— Постойте! — остановила ее мисс Минчин. — Что же вы не поблагодарите меня?

Сара остановилась и обернулась к ней.

— За что? — спросила она.

— За мою доброту, — пояснила мисс Минчин, — за то, что благодаря мне у вас будет дом.

Сара сделала несколько шагов вперед. Она тяжело дышала и заговорила странным, недетским тоном.

— Вы не добры, — сказала она. — Вы не добры, а это не дом.

С этими словами она повернулась и выбежала из комнаты, прежде чем окаменевшая от гнева мисс Минчин успела сказать что-нибудь или остановить ее.

С трудом переводя дыхание, Сара тихо поднялась по лестнице, крепко прижимая к себе Эмили.

«Как было бы хорошо, если бы Эмили могла говорить! — думала она. — Как бы хорошо это было!»