Таинственный венецианец

— Как видите, я знаю о вас все, синьор граф. Все!

Эмма безнадежно посмотрела на графа, и тот наконец немного утратил свою невозмутимость.

— Вам может показаться, что я поступил глупо, — медленно сказал он.

Бен Махли нехотя улыбнулся.

— Кажется, именно так, — согласился он.

Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вбежал один из охранников.

— Тревога! — закричал он. — Полиция! Склад окружен!

Марокканец быстро вскочил на ноги.

— Как это могло случиться?! — прогрохотал он в ярости. — Где, черт возьми, была охрана? Это верно, что за каналом следят?

— Точно не знаю, — покачал головой охранник. — Никого из наших не видно.

Граф насмешливо улыбнулся, хотя здравый смысл говорил ему, что для них с Эммой все кончено. Он должен был догадаться, что у Кортины достаточно секретных агентов, чтобы перекрыть все пути, когда ставки так высоки. Марко слишком быстро согласился с его планом, и графу показалось, что все пройдет легко.

— Спросите своего человека, Кавира, где он меня нашел, — обратился Чезаре к Махли, — и он вам скажет, что перехватил меня на пути сюда. При этом он не удосужился поинтересоваться, видел ли я кого-нибудь по дороге.

— Вы имеете в виду… — Марокканец ударил кулаком по столу. — Дурак слабоумный! — Он свирепо посмотрел на Кавира и повернулся к Чезаре: — Итак, это конец, не так ли, мой друг? В других обстоятельствах мы могли бы быть союзниками, — неожиданно сказал он. — Вы обладаете качествами, которыми я восхищаюсь. Но, к несчастью, нам с вами придется распрощаться.

Он неожиданно выхватил из складок своего балахона смертоносный маленький револьвер и направил его на графа.

— Au revoir[22] и arrivederci[23], — прожурчал он и, к ужасу Эммы, нажал на спуск.

Невозможно уклониться от пули, летящей с такого близкого расстояния, и, хотя Чезаре среагировал мгновенно, это его не спасло. Сраженный, он тяжело рухнул на пол.

— Вы убили его! — закричала Эмма, и, вырвавшись из рук своего стража, бросилась к Чезаре, и упала рядом с ним на колени.

Марокканец мрачно усмехнулся.

— А чего вы хотели? — холодно спросил он. — Что, разве предатели не заслуживают смерти?

— Он не был предателем, — зарыдала Эмма, сжимая в ладонях руку Чезаре. — Это вы изменник!

Глаза Марокканца потемнели от злости, он с размаху ударил Эмму по лицу.

— Никто еще так со мной не говорил! — взревел он. Его маленькие свинячьи глазки смотрели на девушку оценивающе. — Маленькая английская стерва! — теперь тон его был язвительно-насмешливый. — Возможно, нам не стоит терять этот день. Мне кажется, я смогу найти в вас и более привлекательные стороны…

Эмма замерла от ужаса, но в это время раздался шум голосов за дверью, крики и выстрелы. Мужчины забеспокоились и сгрудились у двери.

— Идем, Сиди, — сказал один из них по кличке Лабуль. — У нас нет больше времени. Надо спасаться…

— Да, да, — ответил Марокканец. — Сейчас. Вставай! — Он потянул Эмму за руку. — Ты идешь со мной!

— Нет! — закричала девушка.

Глаза ее были полны страха.

— Да, синьорина! Дела между нами еще не закончены!

Несмотря на все ее мольбы и попытки вырваться, он протащил ее к двери, потом вниз по лестнице к пристани, где его люди уже влезали в стоявшие наготове лодки, стремясь как можно быстрее убраться отсюда.

Однако бен Махли, казалось, не спешил покидать это место, не сделав какой-нибудь пакости. Он внимательно оглядел кучу портового мусора на причале, неторопливо и даже с каким-то садистским удовольствием поднял канистру с бензином и щедро разбрызгал ее содержимое по корзинам и бочкам. Затем зажег спичку и метнул пламя на причал, отступив немного назад.

Произошло самое худшее. В этом замкнутом пространстве бензин, вспыхнув, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Эмму отбросило назад, она сильно ударилась головой о борт лодки, потеряла равновесие и упала в ледяную воду.

Когда она выплыла на поверхность, вокруг был кромешный ад. Несмотря на гул в голове и тошноту, Эмма изо всех сил старалась удержаться на плаву. Ей это удалось, и она смогла немного осмотреться. Люди Марокканца с криками и воплями ныряли в воду рядом с ней, пытаясь спастись от огня, полностью поглотившего причал и теперь пожиравшего лодки. Никто не обращал на девушку внимания, все были заняты спасением своей собственной жизни. Некоторые уже были объяты пламенем и вопили от боли. Эмме показалось, что она видит одежды Марокканца, догорающие на причале.

Чувствуя дурноту от жара и дыма, перепуганная Эмма поплыла к низкому своду грота, в котором находилась. Платье затрудняло движение, голова кружилась, и плыть было невероятно утомительно.

Некоторые из мужчин последовали за ней, но она даже не обратила на это внимания. Впереди сияло солнце, и девушка умирала от желания почувствовать прикосновение свежего ветерка к своему лицу. Внезапно она вспомнила Чезаре, лежащего бездыханным на полу в помещении над этим полыхающим адом, и на сердце у нее стало тяжело. Уже не имеет значения, что с ней случится, вернется ли она живой или погибнет. Теперь у нее не было смысла в жизни.