Таинственный Восток

Потом она увидела Эрика, его взлохмаченные золотые волосы возвышались над всеми лысыми или тщательно причесанными головами. О, как ей хотелось запустить руки в гущу этих волос! О, как она хотела... И тут она заметила, что он отчаянно семафорит у боковой двери с надписью "Только для персонала". Заметив, что она уловила его сигнал, он открыл дверь и исчез за ней. Несколько секунд хватило, чтобы ускользнуть от Харви и пробиться сквозь толпу к этой двери. Она присоединилась к Эрику на лестнице.

- Дорогая, - прошептал он, прижимая ее к себе, - как ты себя чувствуешь?

- Чудесно и непонятно! Поцелуй меня, дорогой! - Они целовались с такой страстью, словно в последний раз. - Ты достал номер? - задыхаясь, спросила она. - У тебя есть ключ?

- У них нет ни одного свободного номера! - простонал он. - Можешь себе представить? Из-за какой-то там конференции.

- Тогда ко мне, быстро! - хихикнула она. - :

А то, похоже, меня просто захлестнут волны. - И ее переполнило столь сильное желание, что она прильнула к нему, чтобы хотя бы коснуться его. Бывают отливы и...

- Приливы! - закончил он, жадно целуя ее рот. - Помчались!

Они прогромыхали каблуками сапог по лестнице, миновали зеленые служебные коридоры, пока наконец не нашли выхода на улицу. Через несколько мгновений они уже были в такси и ехали на ее квартиру. Они обнимались так страстно, как только позволяли законы поведения в общественном транспорте.

Он оторвал свои губы от ее рта:

- Сколько минут еще ехать? Она выглянула в окно:

- Может быть, четыре минуты или пять. Поцелуй меня! Он застонал:

- Я уверен, что мы уже едем десять минут. Водитель, нельзя ли побыстрее?

- Сожалею, приятель. Почему бы вам не начать отсчитывать всех президентов?

- Но я не знаю всех ваших президентов! - Эрик закрыл глаза и, держа ее за руку, хриплым шепотом начал: водород, гелий, литий, бериллий...

- Что ты бормочешь?

- Те! Я пытаюсь вспомнить периодическую таблицу: углерод, азот, кислород...

Когда он добрался до меди, они подъехали к дому. Эрик сунул водителю комок кредиток, и они помчались к лифту.

- Перестань подталкивать меня, - взмолилась она, - я и так никак не попаду ключом в замочную скважину.

Оказавшись внутри, он прижал ее к двери, прижался к ней всем телом, его руки спешили и требовали ответа. Наконец и она запустила пальцы в его густые, взъерошенные волосы, сжавшись отчаянно в ответной дрожи. Она уже чувствовала себя на пике страсти, хотя знала, что они находятся еще только у подножия. Ее разум помутился от тех ощущений, что должны были прийти на настоящем пике. Она почувствовала, как его пальцы расстегивают ремень на ее джинсах.

- Не здесь! - вскричала Карен, потянув в спальню. Она закрыла дверь, заключив Себя в безопасную, все укрывающую темноту. Они упали вдвоем на кровать, слившись в самом жарком, какой только мог быть, поцелуе.

- Дай мне хоть на секунду перевести дыхание, - взмолилась она, приподнявшись, чтобы хватить немного воздуха. Она слышала, как Эрик скатился с края кровати. Кровать вздрогнула, и она услышала, как он выругался, как ей показалось, на четырех различных языках.

- Что случилось, Эрик?

- Не могу сбросить эти проклятые сапоги! - заорал он в ярости. - И не могу стянуть джинсы, пока не избавлюсь от Сапог. О, черт!

Она села и стала стягивать свои.

- Мои тоже не снимаются! Мы так долго простояли на этом чертовом приеме, что наши ноги отекли. Помоги мне, Эрик! Сними с меня, а я сниму с тебя!

Эрик вытянул ее ногу, захватил каблук сапога и спросил:

- Готова?

- Готова!

Наконец они свалились вместе посреди кровати в сплетении рук, ног, хохоте, поцелуев и неподатливых сапог.

- Индира? - Голос Эрика раздался где-то возле ее колен. Он звучал довольно слабо. - Как ты себя чувствуешь?

Карен тщательно взвесила свой ответ. Вопрос показался ей очень серьезным и потому требовал взвешенного ответа. Она лежала лицом к потолку, чувствуя себя такой легкой, такой счастливой.

- Эрик, я чувствую себя такой опьяненной и такой свободной.., как выпущенный из рук воздушный шарик в ветреный день. Свободной и полной ликования.., свободополной.., и ликованияполной.., и доброполной.., и снаполной...

- Я.., думаю.., мы.., спать...

- Спокойной.., ночи.., дорогой...

- Что случилось? - прорычал Эрик на следующее утро.

Карен не могла ничего вспомнить о том, что было после съемок. Она спала как убитая. Она попробовала пошевелить ногами. Они были какими-то странно тяжелыми. Карен села и похлопала себя по бедрам.

- Я все еще одета! - Сначала она вспомнила о сапогах, потом в памяти всплыло и все остальное. Она упала головой на подушку и закрыла лицо руками. Это, должно быть, из-за того странного чая, который мы пили.

Эрик застонал.

- Ты меня достаточно любишь, дорогая, чтобы отнести мою голову на кухню и влить в мое горло немного грейпфрутового сока и кофе? Мне кажется, что у меня на зубах лапландские рукавицы.

Она поцеловала его в лоб и откинула назад его спутанные волосы.

- Я так и сделаю.

- Это будет великим актом милосердия. А потом принеси ее назад и очень осторожно положи на подушку.