Читаем Таинство Крещения. Беседы с родителями и крестными полностью

Возможен и другой вариант, когда в восприемники своему ребенку (кумовья) приглашают кого-либо из более опытных, глубоко верующих и грамотных прихожан, рассчитывая на их помощь, поддержку в христианской жизни. Тем самым возникают новые и укрепляются существующие дружеские связи внутри прихода. Советником и посредником здесь может стать священник.

Непростая ситуация возникает, когда родители, желающие крестить своего малыша, в действительности далеки от Святой Церкви, не участвуют в ее Таинствах и не имеют о них понятия. Священник должен строго и настойчиво призвать таких «невоцерковленных» родителей войти в Церковь вместе со своим новокрещеным младенцем, чтобы этот праздник Крещения стал и для них праздником начала жизни с Господом. Однако последуют ли они этому призыву – остается на их совести… Тогда восприемник восполняет отсутствие веры у родителей; с ним ребенок растет в Церкви по принципу «не та мать, что родила, а та, что вскормила».

…Бывает и такое, когда родителей вообще нет рядом с ребенком. Помимо болезней и стихийных бедствий виною тому сегодня становятся распад семьи, безумие и безбожие нравственных банкротов. И на восприемников, чаще всего бабушек и дедушек, ложится единоличная забота о ребенке, как хозяйственная и материальная, так и духовная: а это едва ли проще…

Встречаются и особые случаи при крещении детей. Приходилось, например, крестить воспитанников детского дома: у них не было ни восприемников, ни родителей. Однако крестили лишь тех детей, кто уже был в сознательном возрасте, понимал, что с ними происходит, и мог, пускай и по-детски, но осознанно и всерьез исповедать православную веру при совершении Таинства.

Крестные или крестный?

– Могут ли муж и жена быть восприемниками одного и того же младенца? Нам сказали, что это запрещено церковными канонами.

– Никаких канонов на этот счет не существует. Что же касается исторических положений, касающихся данного предмета, то обратимся к источнику – Григоровский С. П. Препятствия к венчанию и восприемничеству при крещении. «Так как при крещении требуется лишь один восприемник или одна восприемница, смотря по полу крещаемого, то нет оснований считать восприемников состоящими в каком-либо духовном родстве и потому воспрещать им вступление в брак между собою». Итак, ответ очень прост: у младенца есть лишь один восприемник (крестный или крестная); второе же лицо, по традиции приглашаемое вместе с восприемником, в Таинстве не участвует и может быть кем угодно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Книга 19. Претворение Идеи (старое издание)
Книга 19. Претворение Идеи (старое издание)

Людям кажется, что они знают, что такое духовное, не имея с этим никакого контакта. Им кажется, что духовное можно постичь музыкой, наукой или какими-то психологическими, народными, шаманскими приемами. Духовное же можно постичь только с помощью чуткого каббалистического метода вхождения в духовное. Никакой музыкой, никакими «сеансами» войти в духовное невозможно. Вы можете называть духовным то, что вы постигаете с помощью медитации, с помощью особой музыки, упражнений, – но это не то духовное, о котором говорю я. То духовное, которое я имею в виду, постигается только изучением Каббалы. Изучение – это комплекс работы человека над собой, в результате которого на него светит извне особый свет.

Михаэль Лайтман

Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая научная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Хлыст
Хлыст

Книга известного историка культуры посвящена дискурсу о русских сектах в России рубежа веков. Сектантские увлечения культурной элиты были важным направлением радикализации русской мысли на пути к революции. Прослеживая судьбы и обычаи мистических сект (хлыстов, скопцов и др.), автор детально исследует их образы в литературе, функции в утопическом сознании, место в политической жизни эпохи. Свежие интерпретации классических текстов перемежаются с новыми архивными документами. Метод автора — археология текста: сочетание нового историзма, постструктуралистской филологии, исторической социологии, психоанализа. В этом резком свете иначе выглядят ключевые фигуры от Соловьева и Блока до Распутина и Бонч-Бруевича.

Александр Маркович Эткинд

История / Литературоведение / Политика / Религиоведение / Образование и наука