Таинство любви

Я запечатала его губы поцелуем, чуть не кусая, целовала его снова и снова. Руки Пола двинулись вниз по моей спине, потом обратно, потом снова вниз, чтобы ласкать мой зад. Глухо застонав, я прервала поцелуй и стала посасывать его нижнюю губу. Затем провела языком дорожку вниз по подбородку, шее, и щетина царапала мою кожу.

Потом стало мягче: волоски на груди щекотали мне нос, когда я целовала Пола в вырез футболки. Его тело вздрагивало, накрытое моим, и бывший суккуб во мне покрывался ответной дрожью, улавливая его реакцию. Не от страха, нет. Страха между нами не было никогда. Тут было другое, столь же опьяняющее, столь же влекущее.

Желание.

Я куснула изгиб его шеи и плечо — привкус соли и плоти, такой дразнящий, затем зализала укус влажным языком. Джесс Харрис, начинающий вампир.

Руки Пола, обнимающие мои бедра, скользнули вверх, к талии, и дальше, чтобы обнять мои распухшие груди. Обнял одну, затем другую, свел их вместе и, приподняв голову, зарылся в них лицом. Целовал их. Посасывал сквозь ткань блузки, дразня губами то один, то второй сосок, а мое тело билось в волнах наслаждения.

Может быть, в те времена, когда я была суккубом, секс был изощренней, но, чертов ад, сейчас, в смертной ипостаси, я чувствовала его намного острее.

Не прекращая меня целовать, Пол расстегнул верхнюю пуговицу блузки, за ней следующую, с медлительностью, сводящей меня с ума. Затем еще одну. Тяжело дыша, я прикусила губу: мое тело горело от желания. Я хотела его, сейчас же. Словно уловив мое растущее отчаяние, он медленно расстегнул застежку лифчика. Натяжение ткани ослабло. Груди тут же встали торчком, ждущие поцелуев.

Рррр. Он, не торопясь, занимался увлекательным процессом раздевания. Хуже того — осторожно отвел мою руку, когда я попыталась помочь ему выпустить мои груди на свободу.

— Дай мне, — выдохнула я. — Я профессиональная стриптизерша.

— Хм-хм. В этот уик-энд твою одежду буду снимать только я.

— Пол.

Его губы обхватили голый торчащий сосок, и мой протест захлебнулся. Застонав, я выгнула спину дугой, закрыла глаза и забылась в блаженстве, которое он дарил моему телу.

Да, любимый, черт возьми, да! Я люблю твои губы на моей коже, твои руки на моем теле. Люблю чувствовать тебя на мне, подо мной…

Он целовал мою грудь, шею, ухо и тут шепнул:

— Я сейчас вернусь.

Что? Я открыла глаза и спросила:

— Все в порядке?

— Просто достану презервативы из дорожной сумки.

— Вставь их себе знаешь куда?

— Нет. Я лучше вставлю тебе. Но сначала надо взять сумку.

Он выпутался из моих объятий и выскочил из спальни, эрегированная плоть возглавляла процессию.

Я упала на постель, мое тело уже тосковало по телесному контакту с Полом. Мужчина, в которого я влюбилась, отличался неумеренной чувствительностью. Зарубка на память: найти альтернативный метод предохранения…

Зло!

…что-нибудь не столь латексное…

«Зло в моем доме!»

Что?

Растерянно хлопая ресницами, я приподнялась на локте и осмотрелась. Я могла бы поклясться, что слышала голос. Не тот призрачный фоновый голос, что мне иногда мерещился в трубке телефона или звуковом хламе, витающем над Нью-Йорком. Настоящий голос, словно кто-то шептал прямо мне в ухо.

Беда в том, что тут на многие километры не было никого, кроме нас с Полом.

Ничего себе.

Я прикусила губу. Жаль, при мне нет больше экранирующего камня, защиты от злых сил; красивого ожерелья, которое я… хм… позаимствовала у Кэтлин, когда только стала человеком и пряталась от моих инфернальных сородичей. Потом закатила глаза. Нечего психовать. Даже теперь, став человеком, я все еще могла почувствовать присутствие демона.

И если демон так близко, чтобы; шептать бессмыслицу мне в мозг, я могу его увидеть. Я снова оглядела спальню в поисках зловещих признаков — горящих красных глаз или неестественно мускулистых мужчин, облаченных в облегающие гимнастические шорты. Но видела лишь комод, тумбочки по обеим сторонам кровати, дверь в дальнем углу спальни — вероятно, там находился туалет, да еще огромное окно, через которое, слепя глаза, лился поток солнечного света.

И ползучий побег плюща на подоконнике.

Я смотрела на облепленную листьями лозу, удивляясь, как это хозяин домика проглядел, что его собственность зарастает плющом. Растительность должна быть снаружи, это я знала точно.

По спине пополз холодок, и я закрыла руками грудь. Мне вдруг стало неуютно оттого, что я обнажена. Оттого, что за мной, кажется, наблюдают.

Ничего себе!

Покачав головой, я натянуто рассмеялась. Взрослое, бывшее демоническое существо испугалось веточки; страшилка, рассказанная на ночь.

Понятно? Вот почему я так хотела устроить себе каникулы. Я так привыкла к тому, что в мою жизнь все время лезет паранормальная мерзость, что мне уже мерещится бука в потемках. А я по опыту знала, что бука предпочитает темные аллеи, а не уединенные хижины в горах. Вот тролли — другое дело, они жители гор. Да только ни один не осмелится показаться днем.