Тайну охраняет пламя

Все это было написано тогда, сгоряча, после нашего первого проникновения в капище. Мы тогда еще не знали, что письмо гостей покоилось в огромном металлическом шаре, укрепленном на дне водоема у ног прекрасной богини. Когда мы с Димкой, одетые в легкие водолазные костюмы, залезли в водоем и с большими усилиями освободили шар от цепей, прикреплявших его к скале, то он мгновенно всплыл на поверхность. А как только он был вытащен из водоема, то язык газа мгновенно исчез, так что уже через час и без водолазных костюмов можно было подходить к богине. Правда, вода в водоеме еще больше месяца сохраняла свои свойства, так как была насыщена газом.

В то время мы еще не знали, как много ценного хранилось в этом послании. Тогда еще не было известно, что недалек и второй прилет гостей. Мы не знали еще тогда, что все двадцать тысяч лет назад после своего первого прилета они пристально следили за нашим развитием и, убедившись, что у нас на значительной части планеты наступила эпоха равенства и процветания, пришлют к нам второй корабль.

Многое мы узнали за те годы, что прошли с тех пор и теперь, вспоминая те дни, мы со Смуровым как-то жалеем, что они прошли. Кстати сказать, зрение вернулось к нему.

Но и до сих пор мы многого не знаем. Нам неизвестно как разыгралась трагедия между Сатандой и теми двумя негодяями. Кто привязал и кто спас Бартанга, чье жилище и чьи вещи мы нашли в пещере у капища, мы не знаем, сознательно ли пошел на самоубийство Сатанда, закрыв вход в капище и опустив руку в воду, насыщенную газом. Он не мог не знать, чем это кончится. Но, может быть, это все не так важно?

Мы встречаемся время от времени, но по правде, хотя и стали старше, но не очень сильно изменились. Смуров хоть и сед, но мечтатель, как прежде, а у солидного геолога, каким стал Вася, я обнаружил недавно в столе "Остров сокровищ" Стивенсона и новые куплеты пиратских песен. Женоненавистник Рыбников стал типичным "подкаблучным" мужем. Дима по-прежнему путешествует. Николаев дослужился до высоких чинов. Уткин только что вернулся, взяв Эверест. Кира… Вот о Кире долго рассказывать.

Я очень надеюсь, что наши заслуги по этим поискам будут зачтены и поскольку теперь межпланетные путешествия стали реальностью, то я счастлив, что мы имеем преимущественное право на место в первом или хотя бы во втором корабле, который пойдет на Венеру.

Вот, кажется, и все.

6 мая 1975 года

г. Душанбе

Обратите внимание на волнение озера в полдень

С гребня Музкольского хребта, где мы проработали все лето, мы спускались в долину в замечательном настроении. Ведь задание выполнено именно тогда, когда там, у самых ледников, наступили жестокие холода.

Дима то свистел, то врал, размахивая руками, а я слушал это вранье и снисходительно улыбался. Я был настолько хорошо настроен, что даже не показывал ему согнутый палец, что означало "врешь".

Светило яркое высокогорное солнце, ветра не было и поэтому, несмотря на сентябрь, здесь в памирских долинах днем было еще тепло.

В базовом лагере нашей экспедиции, куда мы прибыли к вечеру, царил покой. Только у повара дымился костер да в стороне от палаток на разостланной кошме лежало начальство и пило чай.

Мы подъехали: привязали лошадей и подошли к начальству. Начальство встало с кошмы и попробовало сломать каждому из нас руку своей ужасной клешней. Когда это ему не удалось, то, помолчав, оно вопросило:

– Как?

– Порядок, – также не торопясь, отвечали мы.

– Все сделали?

– Все.

– Гут! – сказало начальство и, повернувшись к повару, крикнуло:

– Вася! Кружки! Банку шпрот! Луку! Бидончик!

И через минуту перед нами уже стояла открытая банка шпрот, лук и хлеб, накромсанный такими немыслимыми кусками, какими его умеют кромсать только сверхленивые повара в экспедициях. Но это было неважно. Главное – это то, что уже из бидончика в кружки с веселым бульканьем струился спирт.

Начальство на этот раз не скупилось и оставило в кружках для доливания водой не более чем четверть.

Мы долили, посмотрели друг на друга, потом на небо.

– Ну, со свиданьицем, – сказал Дима.

– Нет, с победой! – возразило начальство.

Мы подняли кружки, сдвинули их и вылили в себя. Горячая струя пошла у меня по пищеводу, захватило дух. Я поспешно выдохнул предусмотрительно запасенный в легких воздух и сунул в рот полную ложку шпрот.

– Люблю, девочки, пить казенный спирт в служебное время, – мечтательно заметил Димка, поспешно забивая себе рот луком.

– Особенно вместе с начальством, – добавил я, смотря, как оно вместо закуски усердно нюхает свой рукав.

Стало хорошо и тепло. Сознание, что работа кончена, переполняло нас довольством. Вечер был так тих и ясен, близящееся к вершинам гор солнце озаряло далекие хребты, зеленую пойму и светлую струю воды среди пожелтевших лугов.

Мы молчали.

– Так значит, у вас все в порядке и все хорошо… – сказало начальство, набивая табаком свою трубку и делая длинную-длинную паузу, – а у других плохо, – закончило оно.

Мы выжидательно молчали.