Тайну прошепчет лавина

В четыре руки они с Патрицией вскипятили и заварили чай, растерли ноги и руки Эмилии водкой, напоили девочку чаем с медом, после чего Кайди повела ее наверх, в постель. Пока рыжеволосая женщина отсутствовала, Патриция наделала целую гору бутербродов, отметив, что продукты в холодильнике подходят к концу. Административное здание с хранящимися там запасами было разрушено, а значит, утром нужно будет решить проблему, как обеспечить завтраком, а потом еще и обедом уставших за ночь мужчин. Ладно, об этом можно подумать чуть позже. Интересно, когда им всем разрешат уехать?

Вернувшаяся Кайди подняла с ковра пульт от телевизора, нажала на кнопку, и в комнате воцарилась тишина.

– Ладно, вы отдыхайте, а я отнесу еду к раскопу, – сказала Патриция, с содроганием думая о том, что придется снова выходить на мороз.

– Нет, сядьте, бутерброды подождут, – приказала Кайди, в голосе которой откуда ни возьмись вдруг появились командирские нотки. – Сядьте, Пат. И расскажите мне то, что собирались, но не решились.

Изумленная Патриция, раскрыв рот, смотрела на нее.

* * *

Перед случившейся трагедией меркло все: и свершившаяся много лет назад несправедливость, и вызванная ею боль, которая с годами, Кайди знала, притупилась и стихла, но так и не прошла до конца, и желание наконец-то получить ответы на все вопросы, вскрыть нарыв, пульсирующая боль в котором мешает спать по ночам. Они приехали сюда, под Краснокаменск, на турбазу «Оленья сторожка», именно для того, чтобы, как это модно сейчас говорить, «закрыть гештальт», но такого развития событий она точно не предполагала.

В нем была такая окончательная бесповоротность, что дух захватывало. Каким бы плохим человеком ни был Олег Девятов (а проведенные на базе три дня доказывали, что, к сожалению, он не был хорошим), столь лютой смерти он не заслуживал. А уж его семья тем более.

К счастью, мальчик Игорь выжил. Хотя бы за это нужно было благодарить небеса, потому что мальчик пошел не в отца, он был славным, открытым и добрым. И теперь за его жизнь боролись врачи. Кайди вспомнила данное дочери обещание проведать его в больнице и слабо улыбнулась. Конечно, они это сделают, и как же будет удивлена Эмилия, когда узнает правду.

Как объяснить дочери, почему они скрывали ее так долго? Как передать словами все то, что случилось много лет назад, если они сами долгое время не могли об этом говорить. Слишком ранили эти слова, острые, как копья. Взрослому не вынести, не то что подростку.

По будущему, едва проглядывавшему сейчас сквозь ночную мглу, Кайди читала сейчас как по открытой книге. Будущее было ей совершенно ясно и не вызывало ни страха, ни сомнения. А вот прошлое…

Ее очень волновал тот факт, что лавина, скорее всего, была рукотворной. Могли ли вызвать ее специально? Сделали ли это для того, чтобы похоронить под горой снега семью Девятовых? Возможно ли было так точно рассчитать место приложения силы к снежным пластам, чтобы вызвать сход лавины в конкретном месте? Кто-то специально стремился разрушить дом, в котором спала семья владельцев базы, но сделать это так, чтобы гостевой дом не пострадал? Если да, то означает ли это, что преступник (давайте называть вещи своими именами) живет в одном доме с ней и ее детьми? Кто он? Представляет ли он угрозу для всех остальных, в первую очередь для ее, Кайди, семьи? И что знает эта девочка с оленьими глазами и странным, неуместным именем?

Да, эти вопросы очень тревожили Кайди. В том, что Патриция Леман что-то скрывает, она не сомневалась. Об этом говорил лихорадочный блеск глаз девушки и ее на мгновение застывшее лицо, когда она думала о чем-то, вызывавшем смутную тревогу. Кайди очень нужно было знать, о чем именно она думала.

Она умела спрашивать. Умение задавать вопросы так, чтобы на них отвечали, было ее сильным местом, поэтому очень быстро ей удалось узнать и про мокрые от снега лыжи выпендрежной марки Bogner, принадлежащие рохле и тихоне Аркадию Петровичу, и о том, что, по мнению старичка Федора Игнатьевича, на базе творились «нехорошие дела», и о том, что их с Айгаром поведение Патриция Леман тоже находила подозрительным.

Черт, девчонка, оказывается, слышала и их беседу в самый первый день, и то, как они перекинулись парой фраз прошлым вечером, после встречи, которая могла стать судьбоносной, если бы судьбу коварно не перехватили на подступах к толстым пластам слежавшегося снега. Слышала и могла сделать неправильные выводы. Этого Кайди допустить не могла. По крайней мере, пока.

Внимание Патриции нужно было переключить, и Аркадий Петрович с его лыжами подходил для этого как нельзя лучше. Сама Кайди ничего подозрительного в лыжах не видела. Подумаешь, человек купил для первой поездки на горнолыжный курорт профессиональные лыжи. Что такого, если он может себе это позволить. Скорее всего, советовался с кем-то из знакомых, а тот, будучи профессиональным горнолыжником, и посоветовал, может быть, в надежде, что, наигравшись вдоволь, недотепа отдаст комплект лыж ему.