Тайны

он не мог удержаться и воскликнул: "О, небеса и всё, что ещё выше! Если бы я только знал! Если бы мог предположить!" Бедняга не думал, что гречанка говорит исключительно о любовной тоске, которая во сне возникла в его собственной фантазии и только поэтому стала её любовью и тоской. Но так как в ходе дальнейшего развития такого восприятия себя самого могут возникнуть всевозможные двусмысленные недоразумения, то мы прерываем размышление на эту тему.

Теперь, когда с двух сторон к нему попал необходимый материал, Гф. был полон решимости выполнить данное обещание и тут же принялся за сочинение ответов на три полученных письма. Прежде всего он написал Шнюспельпольду:

" Глубокоуважаемый господин ассистент канцелярии!

Несмотря на то, что Вы, как с полной ясностью показывает содержание бесценного письма, направленного мне 25-го числа этого месяца, являетесь, с Вашего позволения, маленьким наглым грубияном, я Вас охотно прощаю, потому что человек, который занимается таким презренным искусством, как Вы, не отвечает за свои поступки, никого не может обидеть и, собственно говоря, должен быть изгнан из страны. Всё, что я написал о Вас, это правда, точно так же, как и то, что я намереваюсь сообщить публике в продолжении рассказа о событиях жизни барона Теодора фон С. Ваша смешная злоба не помешает мне написать продолжение, для которого прекрасное существо, избавившееся, наконец, насколько мне известно, от Вашей смехотворной опеки, собственноручно предоставило материалы. Что до чёртика на моём письменного столе, то он настолько предан мне и так боится моей власти над ним, что лучше откусит Вам нос и выцарапает Ваши большие глаза, чем согласится одолжить Вам свою одежду, чтобы меня дразнить. Если же Вам, господин ассистент канцелярии, всё-таки достанет наглости появиться у меня на письменном столе или тем более прыгнуть в чернильницу, то будьте уверены, что Вы не выйдете оттуда до тех пор, пока в Вас останется искра жизни. Таких людей, как Вы, господин ассистент канцелярии, абсолютно никто не боится, какие бы длинные косы они ни носили. С уважением и т. д."

Барону Ахатиусу фон Ф.:

" Милостивый государь, господин барон, позвольте выразить величайшую благодарность за любезно предоставленные мне сообщения, касающиеся Вашего уважаемого племянника, господина барона Теодора фон С. Я воспользуюсь ими в духе Ваших пожеланий и хотел бы надеяться, что ожидаемое Вашей милостью целебное воздействие не замедлит наступить. С величайшим почтением".

Барону Теодору фон С.: