Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против

Наконец-то!

Я опустилась на ступеньку у самого входа в потайную комнату и устало наблюдала за споро работающим артефактом очистки. Из-за сильной запылённости было особенно заметно, как целые струйки пыли втягиваются в расширяющийся бумажный мешок артефакта. Чем-то он напоминал пылесос, но выполнял больше функций, и ему не нужно было передвигаться, чтобы собрать грязь.

Неизвестно откуда выпрыгнул Гошик и радостно начал топтаться на моих коленях.

Я улыбнулась и погладила юркого зверька, который от переизбытка эмоций все никак не мог успокоиться.

– Я тоже рада тебя видеть! Ты не представляешь, сколько всего случилось, пока мы не виделись…

Гошик остановился и пытливо посмотрел мне глаза.

– Не переживай. Ничего непоправимого не случилось, – успокоила я, но ласка не удовлетворился таким ответом и продолжал в меня вглядываться. – Ладно, – я решила поделиться последними новостями. – Кто-то проник в мою комнату и все там растерзал.

Зверек забавно всплеснул лапками.

– Согласна. Мало мне было общего потрясения от ситуации, так меня потом еще два часа допрашивали все, кому не лень. А один особо «одаренный» охранник даже предположил, что это я сама свою комнату разгромила. Но появился магистр Арнар и привел всех в чувство. – Я вздохнула и погладила прильнувшего ко мне Гошика. – Хорошо хоть на занятия меня отпустили, а то я бы уже не выдержала расспросов по кругу. Я-то догадываюсь, кто мог это сотворить, но обвинить не могу. – Зверек возмущенно на меня уставился. – Представь себе: без доказательств не могу! Как со стороны будет выглядеть, если я голословно обвиню в подобном сводную сестру? Меня не только родственники не поймут — вообще никто. Такие ситуации обычно решаются внутри семьи. Аристократы — не базарные торговки, чтобы выносить подобное на всеобщий суд. Но мне-то понимания и поддержки в семье ждать не стоит. Поэтому я готова предъявить обвинение, но при условии, что будут неопровержимые доказательства. – Гошик возмущенно затарахтел и упер лапки в бока. – Ну чего ты возмущаешься? Конечно, магистр Арнар провел поиск по остаточному фону. Но злоумышленник применил какой-то артефакт, и следов не осталось. Возможно, после уборки еще что-то смогут обнаружить, но я не надеюсь. Н-да… — Я разговаривала уже не столько с Гошиком, сколько сама с собой. – А ведь я уверена, что это сделала Лайза. Мне больше и подумать не на кого. Ни у кого другого просто не было мотива.

Зверек заинтересовано затарахтел, и я кивнула на лежащий на столе рядом с книгами из Янтарного подземелья замотанный в платок гребень.

– Вон он, ее мотив. И у меня уже руки чешутся его изучить.

Я даже на урок, на который меня отпустили с допроса, не пошла. Желание узнать, что такого в этом гребне, уже пекло, а интуиция подгоняла и нашептывала: торопись! Но мне было банально страшно убедиться в том, что девочку Тэю и правда могли не один год медленно убивать те, кому она доверяла. Да, ее не любили, над ней издевались, но вот так хладнокровно убивать день за днем… От одной этой мысли меня начинало подколачивать. Это же какими тварями нужно быть?! Такого ведь не может быть?!

Только сейчас я поняла, что из-за этих мыслей подсознательно оттягиваю изучение гребня. Уборку ведь можно было провести и позже. Ничего бы со мной не сделалось, посиди я немного в пыли, но эти пару минут мне все же были нужны, чтобы взять себя в руки.

– Ой! – неожиданно вскрикнула, когда на кожу осела приятная прохлада водного облака — это артефакт заканчивал влажную уборку.

Дышалось теперь легче, в воздухе разлилась свежесть, и комната напоминала не старинный склеп, а вполне себе уютный кабинет. Гошику тоже понравились изменения, и он одобрительно чихнул.

– Тебя бы тоже не мешало помыть. И где ты успеваешь так испачкаться? – Я оглядела его посеревшую шерстку, и ласка недовольно затоптался, готовый рвануть прочь от участи быть вымытым. Я рассмеялась. – Не переживай. Сейчас я тебя купать не собираюсь — некогда. Пошли лучше изучим гребень. Мне его сегодня еще Грегу нести.

Я подхватила Гошика на руки и прошла к столу. И все же первоймое внимание привлекла лежавшая на стопке книга с броским названием «Орден Маранжи. Тайны магии крови».

Я усадила Гошика на стол, взяла книгу в руки, открыла на первой попавшейся странице и стала выхватывать взглядом фразы и перелистывать:

«Адепт Маранжи всегда знает, чего хочет и к чему стремится. Нет тайн, которые Великая Маранжи скроет от своего верного адепта, нет преград, которые она не поможет пройти».

«Убей во имя Маранжи и получи то, чего так жаждешь».

«Прикажи во имя Маранжи — и для тебя сделают всё!»

«Любой, кто не служит Маранжи — раб».

«Подчини…»

«Великая Собирательница душ не отпускает своих адептов, но, испив из чаши ее милости, никто не захочет уйти».

«Нет жалости, нет сострадания к рабам, предназначенным в жертву Великой».

«Подчини…»

«Кровь раба — ее питье. Жизнь раба — роса на губах. Душа раба — сладкий десерт».

«Кровь — ключ к любой тайне».

«Воля адепта Маранжи — закон для раба, на которого обращен его взор».

«Кровь — сила, кровь — ключ, кровь — открывает врата в вечность».

«Заставь…»

«Великая Маранжи любит своих адептов, но бойтесь ее гнева, ибо обратной дороги нет».

«Убей…»

«Лишь сильнейший способен постигнуть все тайны Великой, и если ты слаб — будь готов умереть в муках и отдать Великой свои душу, магию и кровь до капли».

«Отбери…»

«Кровь…»

«Кровь…»

«Выпей душу…»

«Отбери до капли…»

«Заставь…»

«Познай наслаждение быть сильнейшим…»

«Заставь… заставь…»

«Маранжи даст…»

«… к ногам падет…»

«Подчини…»

«Кровь… жизнь… молодость… удовольствие»

«Звезда Маранжи…»

«Кровь… кровь… кровь…»

Не в силах и дальше цепляться за эти слова взглядом, я захлопнула книгу и отбросила ее на другой край стола, как ядовитую змею. Но перед глазами все равно продолжали всплывать выхваченные фразы и непонятные знаки, похожие на руны, мелькавшие на страницах в описании каких-то ритуалов.

Ужас какой.

Я сильно зажмурилась, усмиряя это мельтешение, и выдохнула, усаживаясь на стул.

Похоже, не зря эту магию и Орден запретили. Наверняка ведь последователи Маранжи были отбитыми на всю голову!

– Зачем только такая дикость столько лет хранилась в библиотеке Храна?! – спросила и увидела, как Гошик грустно вздохнул. – Да понимаю я, что врага нужно знать в лицо! Но… — я всплеснула руками. – И ведь, судя по всему, эта книженция нечто вроде настольной книги для начинающего орденца. Что же было написано в других? И какие монстры получались из таких приверженцев?!

Я передернула плечами.

И все равно не совсем понимаю принципы работы подобной магии! Это скорее ментальная магия, но не совсем. Судя по тому, что успела прочитать, спектр ее применения очень велик и завязана она на крови жертв.

Сначала, когда я услышала о магии крови, подумала о некромантах, какими их описывают в нашем мире. Но потом нарыла в памяти Тэи, что мертвеца может поднять любой маг, достаточно запустить по его телу свою магию и контролировать ее течение. Вот только сделать нормально двигающегося покойника можно лишь при большой сноровке. Хватает мага и его сил ненадолго, а мертвец начинает так стремительно разлагаться, что даже экспериментировать с ними желающих нет.

Частично функции некромантов берут на себя темные маги, которые специализируются на работе с душами, ушедшими за грань не слишком далеко. Еще они работают с неприкаянными, хотя те редко себя как-то проявляют. И с какими-то тенями, их дорогами и много чем еще, чего я не понимаю. Вот магию понимаю. В смысле, могу представить, что это некая энергия, которой умеют управлять инициированные маги, а вот эти тени…

Ладно, сейчас не о том. Я решительно протянула руки вперед и, развернув гребень, положила его перед собой.

Поначалу показалось, что это просто костяной бежевый гребень с крупным ярким оранжевым камнем и россыпью белых полудрагоценных по ажурному краю. Но стоило приглядеться, и становились видны непонятные, вырезанные по всему его периметру, знаки, столь искусно сделанные, что они почти сливались с поверхностью гребня, а вблизи превращались в ажурный узор.

Я всмотрелась еще пристальнее и поняла, что только что видела эти знаки! По крайней мере, некоторые из них. И от того, где я их видела, волосы на голове зашевелились.

Посмотрела на книгу, откинутую на другой край стола, и передернула плечами. Снова вгляделась в гребень. А ведь большой камень очень похож на тот, что висит у меня на шее. Но разве такое возможно? Нет. Это наверняка всего лишь обычный янтарь.

Я потянулась к камню, но так и застыла в миллиметрах от него — он начал менять цвет на красный и мягко пульсировать. Прислушавшись к себе, я поняла, что делает он это в так моему сердцебиению.

Перевела взгляд на медальон и замерла от ужаса — он, будто откликаясь, тоже менял цвет на почти такой же, как камень на гребне!

Отдернула руку. Сглотнула пересохшим горлом, зачем-то посмотрела на пальцы и спрятала руки под стол. Стало очень жутко…

Гошик рядом затарахтел, заглядывая мне в глаза. Я взяла его на руки и прижала к груди. Понемногу сердце успокаивалось, страх отступал, а в голове прояснялось.

Я откинулась на спинку кресла и, поглаживая Гошика, начала перебирать в уме факты.

Гребень однозначно имеет отношение именно ко мне и реагирует, когда я рядом. В руках Лайзы и мачехи камень никогда не краснел — я порылась в памяти Тэи. А вчера я точно видела именно красный отблеск, такой, как сейчас.

Рисунки на гребне похожи на руны из книги о магии крови, и, я уверена, ими и являются. Проверять не хотелось совершенно, но на память я никогда не жаловалась и знаки узнала. Конечно, не мешало бы уточнить, для какого именно ритуала они используются, но, судя по состоянию Тэи до моего появления, это ритуал для отбора чужих жизненных сил и магии. Иначе я не могу объяснить такое плачевное состоянии девушки. У меня было время над этим подумать, но и других предположений нет. И подтверждение этим догадкам найти все-таки нужно.

Поделиться ими с магистром Арнаром я не могу. Просто потому, что не удастся внятно объяснить, откуда у меня такие специфические знания — Хран явно поставил у меня блок на вынос книг дальше потайной комнаты, а стоит только подумать о том, чтобы кому-то еще рассказать о нем или Янтарном подземелье, начинает болеть голова.

– Эх, Гошик-Гошик, и подставил же ты меня со своим Храном, – вздохнула я, поглаживая шерстку зверька, и он виновато что-то пропищал. – А ведь это мой амулет навел тебя на мысль привести меня к хранителю… И камень в нем подозрительно похож на тот, что вставлен в гребень, который все это время выпивал Тэю… Неужели Хран имеет отношение к его созданию?

Эта мысль привела меня в состояние, близкое к панике, и я сознательно оттягивала ее обдумывание. Ведь если в этом замешан Хран, то дело совсем плохо.

Гошик на моих руках возмущенно затарахтел, вывернулся и, запрыгнув на стол, продолжал негодовать.

– Нет? Он не мог? Точно? Тогда откуда в гребне камень из сердца дракона? Или это не он? – Зверек озадаченно замолчал и начал переводить взгляд с гребня на мой амулет. – Значит, он… — задумчиво протянула я.

В принципе, у меня сомнений в этом и не было — слишком явно мой медальон откликнулся на пульсацию камня на гребне. Хотя цвет отклика все же был другой — не красный, а насыщенно-оранжевый.

Получается, даже если Хран не участвовал в создании гребня сам, все равно каким-то образом в этом замешан. Хотя… Мог же он подарить такой, как у меня, амулет не только матери Тэйлин, но и еще кому-нибудь? За долгие века, что он кукует в Янтарном подземелье, всякое могло быть. А уже тот камень и пристроили в гребень. Неплохая теория, которая вполне может меня успокоить. Но если это не так?

Рой самых разных мыслей и предположений заметался в голове. Я зажмурилась. Гошик снова оказался на моих коленях, успокаивая и даря надежду, что я ошибаюсь. По крайней мере, сам Хран ничего не сделал и не сказал, чтобы я могла думать о нем так плохо.

Эти мысли успокаивали, но червячок сомнения точил, и я решила, что соберусь в гости к хранителю драконьего сердца еще очень нескоро. Если вообще соберусь…

Внезапно пробили часы.

У меня чуть сердце в пятки не ушло. Ведь ничто не предвещало — хода часов слышно не было. От испуга чуть нечаянно не придушила несчастного Гошика.

Повернулась на звук и в углу увидела большой круглый циферблат на обычной узкой этажерке для книг. Часы стояли так, что заметить их можно было только сидя в кресле. Вот почему я не обратила на них внимания, когда оглядывала комнату. Сколько же еще здесь таких «замечательных» сюрпризов, которые могут свести в могилу слишком впечатлительную натуру?

И тут до меня дошло: мои занятия на сегодня закончились! И магистр Арнар ждет меня вместе с гребнем в деканате. И что мне делать? Отдать гребень и надеяться, что он сам догадается, что в его создании замешана магия крови, или стоит как-то ему на это намекнуть? И как это сделать, чтобы не вызвать еще больше вопросов?

Я потерла лоб.

Ладно. Пусть начнет разбираться, а там видно будет.

Достала ручку и тетрадь из сумки и на всякий случай начала быстро перерисовывать знаки с гребня.

Закончив, снова замотала его в платок и засунула в сумку. Пора отдать вещественное доказательство.

Надеюсь, я собираюсь довериться тому человеку.

Проверив, чтобы поблизости никого не было, я вышла в свой тупичок и направилась в деканат, полная решимости отдать гребень и разобраться с происходящим.

Сумка прижата к боку, шаги уверенные. Вот только в душе этой уверенности не было.

– Тэйлин? – услышала знакомый голос. – Вы меня ищете?

Я обернулась и увидела идущего по коридору магистра Сандара, декана лекарского факультета. Как же я могла забыть про него?! Ведь именно к нему я с самого начала хотела пойти за помощью. Но потом все закрутилось, да и его не было в академии.

– Магистр! Рада вас видеть! – Я и правда обрадовалась этому доброму дедушке, который так много для меня сделал. – Хорошо провели выходные?

Улыбка магистра дрогнула:

– По-разному, моя хорошая, по-разному. Что вы делаете у деканата? Что-то случилось? – с участием спросил он и, подхватив меня под локоть, повел вперед.

– Я искала магистра Арнара…

– Грэга? Зачем? Я же предупреждал вас. Помните?

– Помню, но обстоятельства складываются так, что мне срочно нужна помощь. Вас не было, и я решила обратиться к нему.

– Что же это за обстоятельства такие? – магистр открыл своим ключом дверь в свой кабинет и жестом предложил мне войти.

– Понимаете… Кажется, я знаю, почему со мной случились все эти несчастья.

– Знаете? – кустистые белые брови мага взметнулись вверх. – Присаживайтесь, моя хорошая, и рассказывайте, – серьезно предложил он, и сам уселся в кресло у стола.

– Ну, догадываюсь… — замялась я и решилась. Кому доверять, если не человеку, который помогает мне с самого первого дня? Достала из сумки завернутый гребень и положила его на стол: – Вот. Лайза меня им каждое утро расчесывала, и после этого мне становилось хуже. Позавчера она впервые после болезни снова попыталась меня причесать, и я отчетливо почувствовала отток энергии и, наконец, это осознала.

Магистр аккуратно развернул гребень и несколько минут пристально его разглядывал, и на его переносице появилась глубокая морщина.

– Тэйлин, это точно тот гребень?

– Точно, – я кивнула.

– Как он к вам попал? Неужели Лайза сама его отдала?

– Не сама, конечно! Он просто случайно выпал из ее рук и залетел под мою кровать. Время было позднее, и она, испугавшись крыс, побоялась за ним лезть.

– Крыс? Каких крыс? – Теперь его лоб собрался гармошкой удивления. – В академии в жилых корпусах нет крыс. Откуда они взялись у вас в комнате?

– Не было у меня никаких крыс. Но Лайзе что-то показалось, и она сама вбила себе это в голову.

Рассказывать о Гошике не хотелось. К тому же я не было уверена, что у меня вообще это получится. Знать бы точно, что там Хран намудрил со своими запретами… В любом случае, заикнись я о Гошике, разговор неминуемо выведет на Храна, а я ничего не смогу рассказать и лишь еще больше запутаю магистра. Не дай бог подумает, что я ему лгу или специально недоговариваю, и решит, что дело в моей иномирности, и я что-то замыслила. Сам тогда может пойти и сдать меня тайной канцелярии. Брр…

Старик прикрыл глаза и потер пальцами переносицу:

– И вы сейчас шли показать гребень магистру Арнару?

– Да. Мне казалось, он сможет помочь. Сегодня утром кто-то перевернул мою комнату вверх дном в поисках этого гребня. Я уверена, что это Лайза, и боюсь представить, на что она пойдет, чтобы его вернуть. С таким вещественным доказательством магистр, как отвечающий за безопасность академии, сможет инициировать начало разбирательств. Меня как минимум от нее отселят, и я смогу засыпать, не опасаясь, что ночью ко мне попытаются вломиться нежданные гости.

– Вы так уверены, что это Лайза и гребень виноваты в вашем плохом самочувствии? – задумчиво меня разглядывая, спросил магистр.

Я хотела сказать «Да! Уверена!», но осеклась. Абсолютной уверенности у меня все же не было. Да, я видела на гребне странные знаки из книги об ордене Маранжи, чувствовала неладное, когда она меня расчесывала, но… Может, я все же ошибаюсь? Ощущения мне показались, а знаки совсем не те?

– Вот, а собираетесь сходу обвинять свою сестру в таких страшных вещах, – старик назидательно поднял вверх указательный палец и налил в стакан воды из графина.

– Я не собираюсь никого обвинять. Я просто хотела отдать гребень на экспертизу и уже по ее итогам решать, что делать.

– Что делать… Что делать… — задумчиво пробарабанил он пальцами по столу.

– А вам разве не кажется этот гребень странным… знаки на нем?.. – попыталась я узнать, что о нем думает сам магистр.

Все же старик что-то знал о Запрещенном ордене. Я помню, как он его упоминал.

– Знаки? – он изучающе на меня посмотрел.

Я хотела еще рассказать и о своем амулете, который откликается на пульсации в большом камне на гребне, но решила повременить — и так во взгляде магистра сквозила подозрительность.

– Ну да. Они же… странные. Ну мне так кажется… — неопределенно ответила.

– Странные? Да. Согласен, – он вздохнул и отвел от меня взгляд. – Гребень, насколько я могу уже судить, и правда очень непрост. Принесите мне вон ту книгу.

Я встала и прошла к стене, полностью заставленную стеллажами с книгами.

– Какую?

– Ту, в сером переплете. «Трактат по диффузным изменением ауры под действием внешних факторов от магистра Трициуса»…

Я еле нашла и принесла увесистый том.

– …Скучнейший и самый бестолковый трактат, который я только видел, – усмехнулся он и, послав магический импульс, открыл его. – Именно поэтому я храню в его обложке под магической защитой совершенно другую книгу. Смотрите, – и развернул ее ко мне.

– «Первая ступень посвящения. Орден Маранжи», – прочитала я вслух и не поверила своим глазам. – Откуда это у вас?

– То есть что это, вы уже знаете? – испытующе-колко посмотрел он на меня.

А я представила, как магистр сейчас встает и тыкает в меня обвиняющим перстом: «Вы адептка Ордена! На костер!» Ну, может, не совсем так, но близко по смыслу.

– Н-нет, я… — я лихорадочно зашарила взглядом по первой странице книги, ища спасение, – …вот! – и указала на несколько знаков в самом низу страницы. Дрожь пальца удалось сдержать с трудом. – Один из этих знаков я видела на гребне.

– Какая вы внимательная, – уважительно склонил голову старик. – Держите вот, попейте. Что-то вы разволновались, – и протянул мне стакан воды.

– Спасибо. Сама ситуация заставляет волноваться, знаете ли.

– Да, понимаю вас. Не стойте, присаживайтесь. Я расскажу вам, как у меня появилась эта книга.

Я села и осушила стакан с водой. В горле и правда пересохло от переживаний, и хотелось пить.

– Так вот… — мужчина задумчиво оперся на стол локтями, сплел пальцы и ненадолго задумался. – Целью моей жизни всегда была наука. Сколько себя помню, я всегда пытался постичь новое, разобраться в неизведанном, проникнуть в тайны мироздания. Эта цель дает мне силы идти вперед и сохранять остроту ума, и эта же цель, как я уже не раз успел убедиться, моя слабость. Лет тридцать назад появились люди, которые пообещали мне знания, способные спасти не одного человека. Они сказали, что в своей глупости и темноте правители запретили о них даже упоминать, и что я могу попасть в число избранных и прикоснуться к тому, что считается уже давно утерянным. Они-то и подарили мне эту книгу, – он положил свою сухую ладонь на раскрытые страницы. – Я считаю, что любые знания можно применить как во благо, так и во вред. И решил рискнуть, чтобы добыть из этой книги благо.

Концентрироваться на словах магистра отчего-то становилось труднее, но я уловила главное:

– Вы вступили в Орден Маранжи?

Озвучила и только тут до конца осознала смысл сказанного и с нарастающим ужасом посмотрела на магистра. Неужели я сама закрыла за собой дверь ловушки, показав ему гребень? После такого рассказа он точно меня не выпустит!

– Скажем так, во внутренней иерархии я перешел из разряда рабов в разряд послушников, – вздохнул он и склонил голову набок.

В голове яркими буквами всплыли строчки из недавно просмотренной мной книги: «Любой, кто не служит Маранжи — раб». Я заморгала чаще, пытаясь отогнать непонятно с чего наваливающуюся сонливость. Хотелось вскочить с места и бежать, но я прекрасно помнила, как магистр запер дверь, чтобы никто не смог помешать нашей беседе

– И кто вы в этой иерархии сейчас? – я изо всех сил пыталась сохранить видимое спокойствие, зато внутри выла от собственного бессилия и глупости и пыталась найти хоть какой-то выход из ситуации. Но мысли замедлялись и путались и ни чего путного в голову не приходило.

Магистр откинулся на спинку кресла и грустно произнес:

– Я думал, что мне удалось выйти из Ордена и исчезнуть из этой иерархии вообще, но…

– «Обратной дороги нет…» – медленно произнесла я прочитанные строки.

– Именно, – снова вздохнул старик и грустно произнес. – Я правда думал, что сумел уйти. Пятнадцать лет так думал, но оказалось, что Маранжи просто ненадолго выпустила меня из поля своего зрения. Но когда я понадобился Ордену, обо мне снова вспомнили. – Посмотрел в окно и добавил: – Вчера выдался очень непростой день… Мне правда жаль…

Сосредоточиться становилось уже почти невозможно. Веки отяжелели, и я поняла, что вот-вот отрублюсь.

– Чем вы меня опоили? – спросила заплетающимся языком.

– Прости, девочка, но я слишком много прожил и сделал, чтобы сейчас опорочить свое имя. Да и мои старые кости не выдержат холода казематов. – Он встал и тяжело, будто на его плечи опустился неведомый груз, подошел ко мне и погладил ладонью по волосам. – Спи, девочка, спи. Как оказалось, твоя судьба предопределена с рождения. И прости старика, но «воля адепта Маранжи — закон для раба, на которого обращен его взор», а взор адептов обращен на тебя.

– Я против… — сказала прежде, чем уснуть крепким наведенным сном.