Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против

Дежавю. Вот что я испытала, открыв утром глаза.

Я снова проснулась в постели магистра!

Как так получилось? Хотя тут нет ничего удивительного. Вчера толком не выспалась, а потом целый день на ногах. Но неужели я так крепко спала, что даже не почувствовала, как с меня снимали платье?

Подняла одеяло.

Точно, я опять только в комбинации. И как магистру после этого в глаза смотреть? Второй раз у него ночую. Без приглашения! Хотя с приглашением я бы точно у него не осталась.

Да уж…

Вздохнула.

– Доброе утро, – магистр Арнар снова, как и в прошлый раз, отсалютовал мне от двери чашкой кофе. – Жду тебя на завтрак.

Пришлось вставать, одеваться и плестись в ванную.

Снова посмотрела на себя в зеркало. Заспанная, всклокоченная. Вчера я явно выглядела эффектней. Опустила глаза на раковину и увидела… новую зубную щетку в бумажном пакетике с печатью какого-то торгового дома и точно так же упакованную расчёску!

Была бы у меня вставная челюсть, я бы сейчас уронила ее в раковину. Это ведь специально для меня приготовлено! В прошлый раз их тут не было. Приятно, конечно. Но как относиться к такой заботе? Хотя подобное нормально для гостей богатых домов, но здесь академия…

Подумав еще немного, решила не отказываться и с удовольствием почистила зубы и причесалась. Подкрученные Анитой реснички такими и остались, как и аккуратные бровки.

Когда я появилась в гостиной, мужчина снова читал прессу и имел донельзя неформальный для преподавателя вид. Одна его расстегнутая на несколько пуговиц рубашка с закатанными рукавами, обнажающими сильные руки, чего стоила! А все еще влажные после душа волосы!

На столе уже стоял завтрак и кофейник, но прежде, чем сесть, я потупилась и сказала:

– Магистра Арнар… Я прошу прощения, что доставила вам столько неудобств. Не понимаю, как я могла уснуть, и почему не проснулась, когда вы меня переносили…

– Ничего. Лежать в одной постели с такой красивой девушкой — одно удовольствие. – Как же двусмысленно это прозвучало… Да и приятно, когда тебя считают красивой! Я почувствовала, как краска начала заливать лицо. – Тэя, не стой. Садись уже. А в том, что ты так крепко уснула после сытного ужина, нет ничего удивительного. Твой организм, несмотря на артефактную терапию, все еще слаб, он только восстанавливает резервы. Да и твоя особенность играет немаловажную роль. А вчера, уверен, ты сильно вымоталась…

Я кивнула и, чтобы скрыть смущение, принялась за завтрак.

Магистр дождался, когда я закончу и перейду к кофе, и произнес:

– …Кстати, как твой куратор я назначаю тебе несколько дополнительных занятий по физической подготовке. Это сейчас тебе очень нужно. Еще мы с тобой проведем несколько лабораторных исследований, чтобы понять причину бесконтрольной отдачи энергии и магии и подумаем, как можно тебя от этого защитить. Ну и, конечно, хороший полноценный сон. Ты должна высыпаться.

– Хорошо, – кивнула и внезапно ощутила, как слегка вибрирует мой амулет.

Я сначала не поняла, что происходит, а потом до меня дошло, что мне кто-то звонит. Причем круг тех, кто мог это делать, очень невелик: Лайза, мачеха и отец. Вот и все. И кто из них, интересно, звонит сейчас?

– В чем дело? – заметил мою растерянность магистр.

– Мне звонят и, наверное, будут спрашивать, где я провела ночь, а я не знаю, что отвечать, – сказала как есть.

– Скажи, что я стал твоим куратором и для успешного прохождения инициации тренирую по специальной программе, которая подразумевает ночные занятия. А вообще включи амулет на громкую. И я сам смогу все объяснить.

Хорошо, что из памяти Тэи я знала, как это делается, иначе бы опростоволосилась.

– Тэя, что у тебя там происходит?! Почему ты не ночуешь в своей комнате?! – услышала я раздраженный голос отца.

Тэя внутри меня съежилась, готовая принять от него выволочку, а вот я…

– И вам здравствовать, отец. Я рада, что вы позвонили мне узнать, как у меня дела.

Мой спокойный тон его явно удивил, но с настроя не сбил:

– Я звоню тебе узнать, где ты ночуешь! Мне оскорбительно слышать от твоей матери, что ты выросла шлюхой!

В глазах внезапно защипало. Было одновременно обидно за Тэю и стыдно перед магистром, но я быстро взяла себя в руки:

– Она мне не мать, – сохраняя спокойный тон, ответила я. – И прежде, чем бросаться такими обвинениями, вам стоило поговорить со мной.

– Что за тон?! Карделия тебя вырастила!

– Это не отменяет факта, что она так и не стала мне матерью. Но вы не об этом хотели узнать?

На некоторое время в разговоре повисла пауза. Я сжимала в руках амулет, смотрела на недопитую чашку кофе и думала о том, что сейчас сильно себя демаскирую. Раньше Тэя боялась даже слово сказать отцу, только мямлила и заикалась. Потому мачеха часто выставляла ее перед ним дурочкой, которой никакое учение впрок не пойдет. А сейчас я сказала ему самую длинную фразу, какой он от Тэи никогда не слышал.

И все же по-другому ответить я бы не смогла. И не потому что напротив сидел Арнар, а потому что мне было очень обидно за Тэю. Все внутри восставало против того, чтобы смолчать и, подражая прежней владелице этого тела, проблеять извинения. Отец, который должен быть ей опорой в этом мире, заботиться о своем единственном ребенке, наплевал на нее, не замечал, как ей больно и одиноко, не интересовался, почему его дочь ведет себя так, а не как подобает девушке ее круга. Он даже ни разу не посмотрел в ее сторону с любовью! Мне было с чем сравнить. Мой отец на Земле был лучшим из мужчин!

– Тэйлин, это точно ты?

– Я…

– Я хочу знать, почему ты уже несколько раз не ночевала в своей комнате? – гораздо спокойнее спросил отец, но холода из голоса не убавилось.

– Извините, что вмешиваюсь, – заговорил магистр. – Позвольте представиться: магистр темной магии Грэг Арнар, личный куратор вашей дочери.

Надо же, магистра зовут Грэг, а я никогда даже не задумывалась, что у него есть имя. Арнар и Арнар. Стало даже немного стыдно за себя.

– Арнар… — что-то припоминая, протянул отец. – Личный куратор? С каких это пор у студенток третьего курса появляются личные кураторы?

– С тех пор, как они за неполный месяц дважды чуть не уходят за грань по непонятным причинам. И даже сейчас нет гарантии, что нечто подобное не повторится.

– То есть как? – на несколько мгновений отец замолчал. – Меня заверили, что уже все хорошо, и она здорова.

– Ваша дочь долгое время была на грани полного истощения и сейчас только восстанавливает здоровье. Артефактная терапия отнюдь не всесильна. К тому же нами так до сих пор и не установлено, что стало причиной такого истощения, и не повторится ли это снова.

– Я думал, это все женская блажь… — растерянно произнес отец.

– Не понимаю вас. О какой блажи идет речь? – брови магистра взлетели вверх.

– Они же сейчас все стараются быть худыми, как харнакиcontentnotes0.html#note_3, и часто истязают себя диетами и… прочим, – явно подбирая слова и не разбираясь в предмете, ответил он.

– Не знаю, кто вам сказал такую глупость, но лично я за адепткой Фрэй такой дурости не замечал. Более того, уверен, что проблема гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд, и ее нужно исследовать.

Отец снова замолчал, обдумывая услышанное:

– Вы в этом уверены?

– Вполне.

– Тогда я бы хотел быть в курсе всего, что вы узнаете в ходе работы с моей дочерью. Я сегодня же пришлю вам артефакт связи, чтобы вы могли мне просигналить на рабочий амулет.

– Хорошо.

– И все же я не понимаю, почему Тэйлин не ночует в своей комнате…

– Я магистр темной магии и привык работать с тенями. Поэтому мне иногда удобнее практиковать в ночное время.

– Но, насколько я знаю, у Тэйлин еще и днем идут занятия. Это не повредит учебному процессу?

– Ей сейчас главное подготовиться ко второй инициации, иначе в следующий раз мы можем не успеть ее спасти, – весомо возразил магистр. – Но я стараюсь, чтобы у Тэйлин было достаточно времени на отдых.

– Да уж постарайтесь. И… мне будет спокойнее, если она будет ночевать в своей комнате.

– Я вас понимаю, граф, – умудрился успокоить и ничего не пообещать магистр.

– И все же… где она ночевала? – снова поинтересовался отец. – Не в аудитории же.

– Если адепты задерживаются на моих занятия за полночь, я предоставляю им свой кабинет в главном корпусе, где есть удобный диван и все, чтобы с комфортом провести ночь. Мне не нравится, когда они шатаются по ночам по территории академии.

И опять ни слова лжи! Адептам он, может, и предоставляет свой кабинет, а вот одну небезызвестную адептку почему-то тащит в свою постель.

И ведь не сказать, что мне не понравилось! Можно сказать, получила удовольствие от такого времяпрепровождения с магистром.

Развеселившись от двусмысленности возникавших в голове мыслей, я улыбнулась.

Мужчины уже закончили разговор, и магистр с интересом смотрел на меня. Я проверила, действительно ли отец отсоединился, и с облегчением отхлебнула остывший кофе.

– Чему ты улыбаешься? – чуть вздернул бровь магистр и закинул ногу на ногу.

– Вам это будет неинтересно, – снова улыбнулась я.

– И почему мне кажется, что это не так?

Я отставила чашку и перешла на серьезный тон:

– Спасибо.

– За что?

– За все. Вы спасли мне жизнь, помогли не в самой простой ситуации и сейчас помогаете и прикрываете.

– Не стоит меня благодарить. Я лишь выполнял свою работу. А насчет прикрыть… Я и сам в этом заинтересован. Вряд ли твой отец пришел бы в восторг, если бы я честно признался, что ты уже не единожды ночевала в моей постели. И его вряд ли интересовало бы, что мы действительно просто спали.

– И все же. Я вам очень благодарна!

– Тогда я знаю, что с тебя стребовать… — прищурился он и улыбнулся.

Я напряглась. Ну же! Чего же он замолчал?! Не такой реакции я ожидала на свою благодарность, а оно вон как поворачивается.

Магистр продолжать держать театральную паузу и, видимо, ждал какой-то моей реакции.

– Коварство — ваше второе имя! – не выдержала я и всплеснула руками.

Мужчина расхохотался:

– Хорошо звучит! Но я просто хотел тебя попросить обращаться ко мне на ты и звать по имени, когда мы наедине. Мне будет приятно.

– Но это как-то неправильно. Вы же мой преподаватель…

– Спать в одной постели с преподавателем тоже неправильно. Но раз уж у нас с тобой все так неправильно, то давай следовать сложившейся традиции.

Я была с ним не совсем согласна, но раз уж он запросил у меня именно такую виру…

– Хорошо… Грег, будь по-твоему, – вздохнула и подумала, что стоит ему довериться и рассказать об одной вещи, которая не дает мне покоя: – И… кажется, я догадываюсь, как у меня отбирали силу и кто это делал. Но очень боюсь ошибиться.

Только что магистр улыбался и сидел в расслабленной позе, и вдруг черты его лица будто заострились, он стал крайне серьезным и от него повеяло опасностью.

– Рассказывай.

Я выдохнула:

– Гребень. Я думаю, все дело в гребне, которым меня каждый день причесывала Лайза.

– Странно, – нахмурился он. – Почему ты так думаешь?

– Позавчера поздно вечером она пришла ко мне и…

Часы в углу комнаты внезапно издали странный звук, похожий на крик утки. Я обернулась и увидела, что уже началось первое занятие.

– Как же не вовремя… — с досадой произнес Грег и пробарабанил пальцами по столешнице. – Давай так… — но спохватился и спросил: – А где сейчас этот гребень?

– У меня. Я спрятала.

– В комнате?

– Нет. Но место надежное.

– Это хорошо… Если дело и правда в гребне, в комнате ты бы его уже не нашла… — снова дробь пальцев. – Тогда встретимся у меня в кабинете после занятий. Ты мне все подробно расскажешь, и решим, что делать. Сможешь принести гребень?

– Смогу.

– Отлично! Тогда его и изучим. А сейчас нужно торопиться — мы опаздываем на занятия.

***

На теорию магических потоков меня, к счастью, после извинений пустили. Я быстро нашла взглядом зевающую Мирту, кивнула ей и поспешила занять свободное место рядом с Люцем. Нужно будет их познакомить получше. Уверена, Мирта изменит о нем мнение. Я уже поняла, что она не злая, а слишком прямолинейная и честная. Что на уме — то на языке. Возможно, именно поэтому у нее в академии почти нет друзей.

К удивлению, Люц не улыбнулся мне, как обычно, и даже не поднял головы. Странно. Может, у него что-то случилось? Я так и не поблагодарила его за защиту своей чести. А ведь он без раздумий вступился за меня и защитил от старшекурсника!

Я попыталась расшевелить его во время занятия, но получила предупреждающий взгляд от преподавателя и не стала больше рисковать — так и с урока можно вылететь.

Но когда занятие закончилось, ухватила за руку вставшего с места парня:

– Люц, что случилось? – спросила, видя его нежелание разговаривать: – Я тебя чем-то обидела?

– Это неважно. Мне нужно идти, – отвернулся он.

– Люц! Ну ты чего?!

Аудитория уже опустела, только Мирта ждала меня в дверях, и мой возглас разлетелся эхом.

– Ты встречаешься с Рэйнаром? – искоса глянул он на меня.

– С кем?! Нет, конечно! – открестилась я, и плечи парня немного расслабились.

– Тогда почему ты с ним ходила на иллюзион?

– Я не с ним ходила, а в компании с ребятами. Нас там было много.

– И все же ты с ним общалась! – обвинительно произнес Люц.

– Да, он попросил прощения, и я …

Но не успела договорить, как Люц посмотрел мне в глаза и, играя желваками, процедил:

– Простила? Неужели подобные оскорбления были для тебя такой мелочью, что ты уже на следующий день о них забыла?!

На щеках парня появился лихорадочный румянец. Его оттопыренные уши тоже порозовели, и это смотрелось бы очень мило, если бы сейчас он не смотрел на меня почти с ненавистью. Почему?! Что он там себе придумал?!

– Люц… — опешила.

– Права твоя сестра! Ты неблагодарная стерва, которая не ценит хорошего отношения и тех, кто пытается тебе помочь!

Я смотрела на однокурсника и не узнавала в нем того приветливого нерешительного парня, каким он был еще пару дней назад.

– Хорошо, пусть я простила Рэйнара, но при чем тут мое отношение к тебе?

– Потому что… Потому что я думал, что тебе нужна моя дружба и защита, а оказалось, ты такая, какой описала тебя Лайза: двуличная, лживая, бесхребетная и неблагодарная!

Мои плечи расправились сами собой, я отпустила рукав парня и отступила на шаг. Терять только появившегося у меня друга было неожиданно больно. Образ Люца мне рисовался совсем другим, и разочаровываться оказалось очень неприятно.

– Что ж, раз ты так считаешь и предпочитаешь слушать мою сестру, я ничего не могу с этим поделать. Прошу меня простить, что задержала. Больше я тебя не побеспокою.

У выхода меня ждала обалдевшая Мирта.

– Люц, ты придурок. Ты в курсе? – сказала она застывшему на месте парню, когда я с ней поравнялась. – Нашел, кого слушать. Можно подумать, ты первый день знаешь Лайзу и ее подлую натуру. И с чего вдруг она к тебе снизошла? Беседы вела. Чтобы рассказать, какой ты замечательный и как тебя некоторые не ценят? Придурок… — И обратилась ко мне: – Не понимаю, почему красивая мордашка некоторым парням так разум застит? Всегда знала, что он немного того, но такого от этого мальчика-одуванчика не ожидала! Не знала бы, что это невозможно, подумала бы, что эта твоя Лайза как-то магически влияет на парней, что у них напрочь отшибает критическое мышление.

– А это точно невозможно?

Я поймала себя на мысли, что Рэйнар обвинял меня почти в том же и даже с таким же выражением лица. А ведь Морис говорил, что тот сейчас сам на себя не похож. Люц тоже не был похож, но я его знаю еще слишком мало.

– Невозможно. Вмешиваться в разум мага могут только темные, и то если маг сам это разрешит или слишком ослаблен. Есть вариант с зельями, но они очень дорогостоящие, чтобы тратить их только чтобы настроить кого-то против обычной адептки. Ну не магию же крови она использовала! – и расхохоталась, выражая этим абсурдность такого предположения.

А мне внезапно вспомнился фолиант, который дал мне почитать Гошик и до которого у меня еще не дошли руки: «Орден Маранжи. Тайны магии крови».

Пожалуй, сейчас самое время отправиться в потайную комнату и почитать. Тем более у группы сейчас практические занятия, а у меня свободное время.

Но прежде, чем туда отправиться, я решила зайти на проходную забрать свои вещи и отнести в комнату. Это могло и подождать, но вчера я позаботилась о том, чтобы не сидеть в пыльном грязном помещении тайной комнаты, и купила очистительные артефакты. Дороговато вышло, но другой возможности навести там порядок я не видела. Было бы странно, если бы в процессе активного отмывания потайного помещения я грязная и потная ходила по главному корпусу с ведрами воды наперевес. В самом помещении воды я не заметила, да и грязную там тоже некуда деть — не сливать же по ступенькам в гости к Храну.

Охранник на проходной — седоусый, с большими очками на переносице, но все еще крепкий дяденька, – увидев, что я пришла за вчерашними покупками одна, покачал головой и вызвался мне помочь. Я благодарно ему кивнула и ухватила ближайшие пакеты.

– Вчера мне казалось, что их меньше, – прокряхтела, перехватывая парочку поудобней.

– Так уже сегодня кое-что из ателье довезли.

– Да? Быстро они работают. Я только вчера у них была.

– Так вы же в ателье Шварца заказывали, а там работают быстро.

– Это хорошо, но мне говорили о сроке в неделю.

– Скорее всего, это весь заказ сделают к этому времени, а сейчас его доставляют по мере готовности.

Так, болтая, мы и дошли до блока, в котором я жила. Открыла дверь и уже собралась шагнуть за порок, как дяденька-охранник меня остановил:

– Постой, девонька, – и поправил сползшие на кончик носа квадратные очки в роговой оправе. – Ох и весело нынче живет молодежь…

– Не понимаю вас, – я оглядела пустую комнату…

…и только тут до меня дошло, что людей с плохим зрением в этом мире нет — оно легко лечится у любого мага-целителя и стоит это недорого. А если кто-то носит что-то вроде очков или лорнета, то это сто процентов артефакт, позволяющий видеть магические потоки и заклинания. И охранник подтвердил мои предположения:

– У вас там столько заклинаний раскидано, что спокойно не пройти, – присмотрелся еще лучше. – Чего там только не накручено! И пугалки, и вопилки, и даже стан! Да не один! Откуда только третьекурсницы его знают?

– А вы умеете их различать? – удивилась я такой осведомленности.

– Поработаешь с мое на воротах — еще и не тому научишься. Знаешь, сколько раз нам вот с такой гадостью передавали вещички?

– Кто?!

– Да кто только ни пытался! И адепты, и тати, и просто те, кому за какой-то надобностью нужно попасть на территорию академии, а разрешения нет. Высокородные так вообще норовят бросить заклинание напрямую, но тут нас стены дежурки защищают и ворота. А вот так, через вещи, если недоглядим — могут запросто вывести из строя или просто пугнуть. Весело это ваше брату адепту. Кто-то даже попадается, но быстро учится включать голову и пользоваться академическим артефактом, – он постучал согнутым указательным пальцем по дужке очков, – постоянно.

– Ух ты! Нелегко вам приходится.

– А то ж, – солидно произнес мужчина и кивнул в сторону проема. – Что делать будете?

– Не знаю. Обходить, наверное, – вздохнула я.

– Не получится. Там так все плотно раскидано, что все равно куда-нибудь влезете. Да сами гляньте, чего стоите? – Я совсем сникла. Кто ж знал, что меня здесь ждет такая засада? И куда теперь идти со всеми этими сумками и пакетами? – Что, совсем еще ничего не умеете?

– Не умею. Я еще вторую инициацию не прошла.

– У-у-у… Ну раз такое дело… — мужчина сгрузил вещи на пол и достал из-за пазухи круглый артефакт со стрелкой, напоминающий компас. – Будем проводить чистку помещения от заклинаний, – положил его на порог и что-то нажал.

Я поспешила достать магическое пенсне, чтобы увидеть, как в магическом зрении функционирует артефакт. Поначалу ничего не происходило, а потом заклинания, которые оказались рядом с «компасом», начали подрагивать, деформироваться и распадаться. Впервые такое вижу!

– А полезные заклинания не повредятся? – уточнила на всякий случай.

– Нет, радиус работы артефакта небольшой. Нам для обезвреживания «подарочков» большой и не нужен. Запрещенная, кстати, штука. Только для служебных нужд можно применять. Так что вы, эрита, это… не распространяйтесь лишний раз. Лады? Мне-то в данном случае ничего не будет, но все равно неприятно, если начнутся вопросы.

– Лады. Спасибо вам большое!

Понадобилось почти десять минут, чтобы расчистить путь до моей комнаты. Вот только ключ для двери мне не понадобился — она и так была не закрыта.

Я нажала на ручку, толкнула дверь вперед и застыла, пораженная увиденным.

Никогда не думала, что комнату, в которой так мало вещей, можно привести в такой беспорядок! Мало того что вещи из шкафа валялись на полу, создавалось впечатление, что их разодрали чуть ли не на лоскутки! А постель? Ладно — вспоротая подушка, пух от которой устилал почти весь пол, но даже матрац был полностью выпотрошен!

Из горла вырвался невольный всхлип. Где-то там среди растерзанных ошметков лежат дорогие сердцу Тэи вещицы, которые рвали чужие руки и зло топтали чьи-то ноги. Не то чтобы мне чего-то было безумно жалко, но я слишком срослась с девушкой, чтобы это могло оставить меня равнодушной. Горло сдавил спазм. Кто мог так зверски похозяйничать в моей комнате?! Неужели Лайза искала гребень? Но почему так?! Я догадывалась, что она может учинить у меня обыск, но думала, что она сделает это незаметно. А тут… Кто-то не просто что-то искал, а в исступлении изрезал все, до чего смог дотянуться!

– Ох ты ж… — отмер за моей спиной мужчина. – Кто ж тебя так не любит, девонька?

Я снова всхлипнула. Хотела что-то сказать, но из-за спазма снова получился всхлип. Охранник за спиной потоптался, шурша пакетами, не зная, как утешить, и вздохнул:

– Пойдемте к комендантше. Будем фиксировать акт безобразия.

Я только кивнула и развернулась. А перед глазами продолжала стоять растерзанная комната. Это не может быть Лайза. Не совсем же она псих? Или может?