Тайны архива графини А.

– Не ожидал, Катенька, в твоем лице найти, так сказать, знатока и любителя… Может быть, ты и стрелять умеешь?

– Показать? – предложила я.

– Ты это серьезно? – не поверил он своим ушам.

– Или вам пороху жалко?

И мы отправились на пустырь, где у старого гусара был специальный постамент, куда он ставил в качестве мишеней пустые бутылки и таким образом упражнялся в стрельбе.

Не без гордости признаюсь, что после первого же моего попадания в цель старый вояка раскрыл рот от удивления и простоял таким образом все время, пока я, меняя пистолеты, поражала одну бутылку за другой.

Когда на постаменте не осталось ни одной целой бутылки, его сердце принадлежало мне.

Разумеется, я шучу, но надо было видеть его потрясенную физиономию и слышать те выражения, которые он подбирал для выражения своего восторга.

– Так вот, оказывается, чем теперь развлекаются молоденькие женщины, – смеялся он, усаживая меня за обеденный стол. – В наше время они больше вышивали.

– Уверяю вас, Денис Владимирович, что вышиваю я не хуже.

– В таком случае позвольте мне выразить двойное восхищение, – озорно подмигнул он мне и приложился к моей руке колючими усами с видом завзятого волокиты.

В его возрасте это выглядело очень трогательно.

Мы с аппетитом поели, а когда наступил черед кофе, я перевела разговор в нужное мне русло, ловко воспользовавшись его же шуткой.

– А не дерутся ли теперь девицы на дуэлях? – лукаво прищурившись, спросил он меня.

– До этого пока не дошло, но как знать… – в тон ему ответила я. А кстати, та дуэль, о которой вы мне давеча рассказывали, когда должна была состояться?

Его ответ настолько поразил меня, что я не смогла скрыть потрясения. Дуэль Синицына должна была состояться за три дня до смерти Александра.

– Что с вами, дружочек? – встревожился Денис Владимирович, – Вы будто побледнели?

– Нет-нет, просто голова закружилась.

Мой ответ настолько не соответствовал образу кавалерист-девицы, которой уже окрестил меня Денис Владимирович, что он от души расхохотался.

– Ну, бабы – они и есть бабы, хоть из пушки стреляй, – сквозь смех проговорил он и моментально позабыл о моей странной реакции на его слова, что меня совершенно устраивало.

За это время я взяла себя в руки и уже выглядела совершенно спокойной.

Мы еще немного поболтали, но ничего интересного я от гостеприимного хозяина уже не услышала.

Я собиралась добраться до Лисицына засветло, поэтому стала прощаться. Денис Владимирович отпустил меня, заручившись моим обещанием непременно бывать у него хотя бы изредка.

Окончательно распогодилось, и если бы не пронзительно-зеленые клейкие листочки на деревьях, можно было бы подумать, что наступило лето. Я приспустила шторки на окнах и теплый ласковый ветерок ворвался в мою карету, приятно холодя раскрасневшиеся от жары щеки.

Ошеломившее меня известие не выходило из моей головы. «Это не может быть простым совпадением, – думала я, вновь и вновь сопоставляя несостоявшуюся дуэль с последовавшими за ней событиями. – Не о ней ли приезжал рассказать Синицын Александру? А если так, то какой помощи от него ожидал? А может быть и смерть Александра каким-то образом связана с этой дуэлью? Как бы мне хотелось узнать, кто скрывается за этим таинственным „Ар…“

Я попыталась вспомнить кого-нибудь из знакомых с фамилией, начинавшейся с этих букв, но как ни старалась, не вспомнила никого. В голову лезли какие-то Арцыбашевы и Арбалетовы, но людей с такими фамилиями в наших краях отродясь не водилось.

Правда был в Саратове аптекарь с фамилией Аренский, но это был безобидный старый еврей, представить которого в роли дуэлянта может разве что умалишенный. К тому же в последнее время он почти ослеп и не выходил из дома.

Может быть, в конце концов я кого-нибудь и вспомнила, но каждая верста приближала меня к Лисицыну, и я не могла уже думать ни о чем другом.

Сейчас, много лет спустя, вспоминая эту поездку, я не могу удержаться от улыбки. Кого ожидала я там найти, и был ли у меня какой-то конкретный план действий? Скорее всего, я не смогла бы ответить тогда на эти вопросы.

Действия мои были большей частью бессознательными, я доверяла голосу сердца, а прислушиваться к голосу разума я научилась гораздо позже. А опыт пришел лишь много лет спустя. И тем не менее я с удовольствием вспоминаю свое «первое дело», и не случайно именно ему посвятила свою первую книжку…

Как я ни торопила Степана, в Лисицыно мы прибыли только под вечер. И только тут я осознала, что забыла спросить у Дениса Владимировича самое главное – кто владеет этой деревушкой сейчас. Наверняка это было ему известно, и он охотно ответил бы на мой вопрос, но мне такое просто не пришло в голову.

Это было моей первой и далеко не последней ошибкой в этом деле, не считая десятка мелких промахов, которых бы я не допустила теперь. Но тогда мне казалось, что я действую совершенно профессионально, и я бы очень удивилась, если бы кто-нибудь упрекнул меня в некомпетентности. И эта уверенность в определенном смысле помогла мне довести дело до конца… Но не будем забегать вперед и вернемся в дни моей молодости и… наивности.