Тайны детективов из 4 «А»

Лида побледнела. Мода, что ли, у нас такая – бледнеть? Она посмотрела на попугая, потом на нас, обиделась, что её Капитошу такой ерунде научили. Она немного подулась и спросила:

– Вовка, а что твой хомяк? Его-то будем учить?

– Нет! – Вовка даже нахмурился. – Это тоже клинический случай. Я ему уже и телевизор показывал, «Смехопанораму». Но мне и самому-то весело не было. Наверное, я просто псих, раз решил, что животных можно научить хохотать…

– Клинический случай! Психопанорама! – послышалось из клетки с попугаем.

И тут нас всех смех пробрал. Мы даже не обращали внимания на то, что Мурзик и Ксюша стащили котлету и поделили её поровну. Зубами.

– Так что с лыжами-то случилось? С Колькиными, – неожиданно вспомнил Вовка. – Очень интересно!

– Да он уже всё рассказал, – возразила Лида.

– Но я ведь уходил на том месте, где Андрюхин портфель вернули, – надул щёки Печенькин. – Проверял, что коты делают. Они там гремели на кухне чем-то. Я за борщ испугался. А вы даже не заметили?

Я пожалел Вовку и решил открыть ему секрет. А было всё вот как.

После уроков я шёл домой ещё радостнее, чем обычно. Снег в лицо попадал и даже в рот! Потому что я не могу молча ходить. Всегда по дороге домой звоню маме, чтобы узнать, какую вкуснятину она на обед приготовила. Как узнаю – домой ещё приятнее возвращаться становится.

Мне до дома от автобуса пять минут идти, а лучше бы два часа было. Прихожу я, а в коридоре – лыжи.

Наверное, я был бледным, потому что мама очень испугалась и сказала, что мне срочно присесть нужно, а то я упаду.

– Что с тобой? – спрашивает.

Я с силами собрался, мысли по извилинам разложил, говорю:

– Откуда лыжи?

– Бабушка Коли Яковлева принесла, попросила, чтобы я смазала их как следует. У него соревнования завтра какие-то. Так что тут надо с умом всё сделать. А я в этом очень хорошо разбираюсь. Ты же знаешь! Она утром к ним в школу пошла ещё раньше Коли, лыжи взяла. У него же сегодня всё равно нет физкультуры.

– А зачем это она раньше Коли пошла? – Мне всё так подозрительно стало.

– Потому что торопилась на утренний автобус рейсовый. Тебе-то какое дело?

– А такое! Была у Кольки сегодня физкультура! – Я просто поверить не мог. – Получается, лыжи Кольки из класса украла его же бабушка?

– Не украла, а взяла, – поправила мама. – Что ты так завёлся-то? Как мотор!

– Да потому что Колька переживает, что у него их украли! Он меня вором считал и от того сам вором стал, а потом шоколадку подарил.

Мама оказалась умнее, чем я. Взрослые редко бывают такими гениальными. Она поднесла указательный палец к губам:

– Спокойно. Я ничего не слышала. Ты ничего не говорил. Если случилась путаница, но всё прояснилось, очень славно. Никто не вор.

Я кивнул, вроде как согласен. А сам Яковлеву звонить принялся. От радостного волнения даже два раза телефон из рук выронил. Но он же доисторический, поэтому не разбился!

Колька, как узнал, что всё с его бабушки началось, что лыжи живы, – так обрадовался! Он же завтра на соревнования сможет поехать. От счастья Колька смеялся, как дурачок, минут десять. И я смеялся, как дурачок, минут десять. А потом мы друг другу анекдоты рассказывали, пока его бабушка не пришла.

Оказывается, когда Колька из школы вернулся, дома ещё никого не было. Он сидел, мучился, не знал, как про пропажу рассказать.

Вечером домой папа пришёл. Он внимательно выслушал мою историю. Папа так развеселился, так подобрел, что даже разрешил Мурзика в Школу смеха записать. Вот уж чего я не ожидал! Мурзик, кстати, тоже!

Юрка на второй раз уже не смеялся. И сказал, что школа у Вовки неправильно называется. Мы решили переименовать её в Школу Обучения Попугаев Безумству! Лида не согласилась с нами. На то она и девчонка.

– Кстати, Лидка, а где твои серёжки? – Юрка, как всегда, оказался очень внимательным.

Наша любимая староста побледнела и кинулась к зеркалу. Но зеркало ей серёжки в виде сердечек не вернуло. Бедняжка села на зелёно-красный ковёр и принялась рыдать.

– Нечего плакать, – я протянул Лиде платок. – Мы нашли хомяка, портфель, лыжи, а тут какие-то серёжки! Да запросто отыщем!

– Ой, лыжи-лыжи! – Попугай захихикал не в тему, но Лиду развеселил.

Она меня даже в щёку поцеловала:

– Спасибо! Я верю в тебя… и в других.

Я такой счастливый был, долго мялся (как и все влюблённые), но спросил:

– А ты поцеловала меня как друг целует друга?

– Как детектив – детектива! – Лида улыбалась так тепло, что мне даже показалось, будто лето наступило.

Весь вечер я был подозрительно счастливым! Счастливым и спать пошёл. Только улёгся в кровать, вошёл папа. Он спросил, чего это я такой довольный.

– Это потому, что наша староста серёжки потеряла, – я прямо сиял от счастья.

– Странный ты какой-то. Ладно, спи давай! – Папа ушёл.

А я совсем даже не странный, а самый обыкновенный влюблённый детектив из четвёртого «А».

История шестая Дело о тридцати мышах