Тайны Древнего Лика

Джип неторопливо углублялся в хвойное Берендеево царство, продолжая пружинисто подпрыгивать на шпалах-корнях. Сергей время от времени поглядывал в зеркальце на людей, расположившихся у него за спиной, в двух рядах его вместительного, мощного и недешевого «рэмблера». Бритоголовый лысоватый Пузырь все еще спал, словно ехал на рыбалку или пикник — или просто делал вид, что спит. Одет он был, правда, не по-рыбацки: просторная, в таксистских «шашечках» рубаха навыпуск, зеленые шорты до колен, сандалии на толстенной подошве… Впрочем, кто в чем — не имело никакого значения. Позади Пузыря перебирал какие-то свои бумажки крепкий парень года, наверное, на три-четыре старше Сергея, одетый так же, как и Сергей, в футболку и джинсы. Бумажки эти он поочередно доставал из большой черной папки и складывал туда же, занимаясь этим от самого Торжка, если не раньше… Перечитывал старые письма напоследок? У противоположной стенки «лягухи» сидели друг за другом еще двое. Бородатый подтянутый мужчина лет сорока пяти был похож на отставника. Хотя откуда такие деньги у отставника?… С другой стороны, внешность могла быть обманчивой, ехал же в прошлом году бомжара бомжарой. Миниатюрная женщина, в том возрасте, когда «баба ягодка опять», отличалась лиловыми волосами, уложенными в нечто похожее на закрепленный лаком терновый венец. Лица и у отставника, и у лиловой были сосредоточенные, как перед прыжком в бассейн с десятиметровой вышки или при взлете авиалайнера.

«Для них это и есть прыжок или взлет», — привычно подумал Сергей.

Это была его семнадцатая поездка. Он уже провез по этой дороге почти сорок человек — по одному, и по двое, и по трое. И четверых тоже доводилось возить. Он никогда не интересовался, кто они, и почему выбрали этот путь. Они платили ему деньги — очень и очень хорошие деньги, — а он доставлял их туда, куда они возжелали попасть. Вот и всё.

Это был их выбор, это было их личное дело.

И где и как клиенты взяли такие деньги, он тоже не интересовался.

Сергей посмотрел на часы и вновь перевел взгляд на дорогу. Вот-вот должна была показаться просека. На выезде из Твери чуть ли не полчаса пришлось проторчать в «пробке» из-за утреннего ДТП — лихач-мотоциклист вклеился в бок древней «Волги», движение перекрыли и пускали транспорт в объезд. Но потом Сергей наверстал отставание — «рэмблер» был автомобилем серьезным, и на шоссе не всякому позволял себя обойти. В особенной спешке, правда, не было необходимости — никто с секундомером не следил, не подгонял, и конечный пункт работал круглосуточно и без перерыва на обед… Но Сергей любил пунктуальность, видимо, переняв это качество от отца. И с удовлетворением отметил, что впереди посветлело именно тогда, когда и должно было посветлеть. Это значило, что «лягуха» допрыгала до просеки.

Минуту спустя машина свернула налево и, хрустя валежником, покатилась по собственным давним следам. Ухабов здесь хватало с лихвой, и Пузырь наконец проснулся и начал с таким усердием массировать толстую короткую шею, словно намеревался ее сломать. Солнце не жалело света для молодой поросли, то тут, то там торчали из травы пятнистые мухоморы и трепетал крылышками над просекой одинокий жаворонок.

Сергей осторожно въехал прямо в еловый подол — там он с помощью лопаты обустроил этакий заглубленный пятачок для стоянки — и заглушил мотор. Теперь с просеки зеленого жука не было видно, и вряд ли кто-то мог бы случайно на него наткнуться. Ближайшая деревня находилась в добром десятке километров отсюда, и праздношатающимся в голову бы не пришло переться в глубь просеки. Да и не было там праздношатающихся, в этих пяти-шести домах со стариками да старухами…

— Можете выйти, землянику пособирать, — сказал Сергей. — А я отлучусь на пятнадцать минут.

Не дожидаясь реакции клиентов, он вышел из машины. Раздвинул облепленные паутиной еловые лапы, выбрался на солнце и направился через просеку к своему заветному месту, сбивая поднятой засохшей веткой шляпки мухоморов.

Сзади приглушенно захлопали дверцы.

Заветное место находилось по другую сторону баррикады из сухой древесной мелочи, попавшей когда-то под нож бульдозера. Придерживаясь руками за ветки, Сергей перебрался через завал и поднялся на поросший редкими соснами-коротышками пригорок, облюбованный еще в первую поездку сюда с Володей. На противоположном склоне росла причудливо изогнутая сосна-йог с настолько удобно раздвоенными в метре от земли ветвями, что там можно было полулежать, опираясь затылком на теплый шершавый ствол, и смотреть вверх, в голубое небесное оконце. Проводить здесь четверть часа стало для Сергея традицией. Именно сюда Володя, шутки ради, когда-то забросил единственную фляжку с водой. Володя был большим приколистом, еще со школы, и одноклассники, включая Сергея, не раз то ухохатывались от его приколов, то злились на него. Фляжка на длинном ремешке повисла на этой самой сосне, описав параболу над пригорком, и Володя, сам того не ведая, указал Сергею заветное место. Потому что за фляжкой через завал полез не Володя, а именно Сергей.