Тайны Древнего Лика

Однако неведомые силы, похоже, угомонились — и Флоренс осторожно приподняла голову. Это движение тут же остро отдалось в спине — казалось, кто-то ткнул туда горящей сигаретой, а потом залил кожу кипятком. Флоренс коротко вскрикнула и, зажмурившись от боли, уронила голову на руку. Она не понимала, где находится, мысли по-прежнему странно путались и так и норовили ускользнуть, разбежаться по темным норам — зато отчетливо ощущала каждое больное место на своем обнаженном теле. Горели сбитые колени и локти… тупо ныло левое плечо… пульсирующая злая боль терзала поясницу…

Флоренс стиснула зубы, вновь открыла глаза и обнаружила у самого своего лица каменный обломок величиной с хорошую дыню, ржавый, как старая водопроводная труба на развалинах снесенного дома. Темное влажное пятно на обломке было похоже на кровь — на ее кровь. Не поднимая головы, Флоренс, напрягла болезненно отозвавшиеся мышцы, перевернулась на спину — и увидела над собой облачное небо с редкими розоватыми просветами.

«Там „Арго“… Там мой Ясон…» — подумала она, и какая-то часть ее существа словно воспарила ввысь, к свету… но другая часть осталась внизу, в темноте…

Флоренс Рок ощущала странную раздвоенность. В ней словно жил кто-то еще, и этот кто-то, мрачный и непреклонный, тянул ее в унылую топь, в тоскливую бездну, где нет никакой опоры, где можно висеть целую вечность — без всякой надежды на приход лучших времен…

А потом она почувствовала, как покрытая черной шерстью оборотня грудь инженера касается ее обнаженной груди. Она дернулась — и вновь вскрикнула от боли в пояснице (теперь туда вбили раскаленный гвоздь), — и поняла наконец, что это всего лишь ветер. Легкий ветерок, совсем безобидный…

Безобидный?

Ветер был холодным, и холодной была чужая земля, и постепенно остывала взбудораженная кровь, и покрывалась пупырышками кожа…

Флоренс, закусив губу, села и смахнула невольные слезы. В десятке шагов от нее, вырастая из рыжего кизерита, уходили вверх красноватые каменные ступени, потрескавшиеся, истертые, с обломанными кромками. Она скользила по ним завороженным взглядом, поднимая голову все выше. И увидела величественные двустворчатые ворота с дугообразными ручками цвета старой бронзы, тускло серебрящиеся в темной стене.

И только сейчас осознала, что перед ней возвышается Марсианский Сфинкс, и что ей удалось-таки выбраться из его каменного чрева!

Она закрыла лицо руками и зарыдала, содрогаясь всем телом, и то, светлое, что ожило в ней, тихо нашептывало из глубины: «Все будет хорошо… ты вырвалась… теперь все будет хорошо…» — а мрачное зловеще молчало.

Она вновь была на свободе.

Флоренс утерла слезы, и теперь уже дрожала от холода, а не от рыданий. Она с омерзением подумала об этом подонке, об этой мрази, дряни, подлеце — и сжала кулаки.

«Глаза выцарапаю!»

Жаркая волна ярости на мгновение согрела ее, и Флоренс вскочила на ноги, больше не обращая внимания на боль, готовая броситься вверх по ступеням, ворваться внутрь марсианского чудища, найти Каталински и расправиться с ним.

«Успокойся, — посоветовал кто-то из глубины сознания, странно искаженного сознания, подобного отражению в кривом зеркале. — Ему воздастся по заслугам, темнота накажет его…»

Она опомнилась и отвела взгляд от серебрящихся створок. Обхватила себя руками за плечи, медленно повернулась на месте, согнувшись и морщась от боли, и увидела неподалеку оранжевый комбинезон, приткнувшийся к изъеденному ветрами каменному клыку… а чуть дальше еще один… и трико, ее трико… и ботинок…

Очень скоро она выяснила, что у подножия Сфинкса раскиданы вещи, составлявшие два комплекта одежды и обуви. Нашлась и ракетница — Флоренс совершенно не помнила, когда и как выпустила ее из руки. Получалось, что все это было выброшено из Сфинкса вместе с ней или вслед за ней.

Кем или чем выброшено? И почему не выбросили и Леопольда Каталински? Или все это он сам и выбросил — и остался внутри?

Но кое-чего тут не хватало: обеих раций. Каталински забрал их себе? Зачем? Или он тут ни при чем?

У Флоренс не было сил ломать над этим голову.

К многочисленным болевым ощущениям она уже немного притерпелась, да и боль перестала быть резкой и с ней вполне можно было мириться. Тем не менее нанотехнологу понадобилось довольно много времени для того, чтобы полностью одеться. Она почувствовала, что начинает согреваться, и выпрямилась, держась обеими руками за поясницу. Поморщилась и наконец-то обвела взглядом рыжую равнину, испещренную корявыми каменными зубами. Вдали головой великана темнел Купол, в другой стороне вздымалась к облакам вершина Пирамиды. Между ними виднелся вал кизерита, доставленного транспортерами из котлована. А чуть правее этого вала должен быть…

Флоренс замерла.

Когда она вместе с Алексом отправлялась на вездеходе к Сфинксу, позади них оставался посадочный модуль. Каталински работал на экскаваторе, а Свен сопровождал груженые золотом контейнеры от котлована до «консервной банки».

Теперь модуля на месте не было…