Тайны древних бриттов

Замечание: Дэйвис в своей «Мифологии британских друидов»^{32} довольно скрупулезно описывает свидетельства существования друидизма в Северной Британии в VI веке н.э. Рассказывая историю Колла, «великого мистагога» Корнуолла, он замечает, что этот маг, как утверждают, преподнес в подарок Бринаху, князю северных гвидделов Стрэтклайда (Шотландия), орленка, которого снесла некая мистическая свинья, чье символическое потомство разошлось по всей Британии. У этого орла появились два темных птенца, перешедших во владение Гвенддолеу, князя стрейтклайдских бриттов, жившего около 593 г., который был разгромлен и убит саксонским князем Дейры и Берниции, то есть, как считает Дэйвис, речь идет о поражении друидического князя и мистика, нанесенном христианским саксонским правителем. Мерлин был жрецом Гвенддолеу, как об этом упоминается в поэме «Авалленау», и ему князь подарил сто сорок семь яблонь, которые, как полагает Дэйвис, являлись мистическими посланиями, содержащими секреты друидизма. «Гвенддолеу, — пишет он, — возглавлял древнюю друидическую церковь в Северной Британии».

^{Могила Мерлина} 

Продолжая рассказывать о Мерлине, он пишет: «Мирддина величали верховным судьей Севера, то есть областей, лежавших за пределами маленького королевства Стрэт Клуйд, его также называли Сивом, или прорицателем этой земли, и в силу этих своих качеств и положения он являлся Серддглудом Клидом Ллиантом, верховным обладателем знания бардов долины реки Клайд. Он был сподвижником Канавона Кинллайта, потомка богини кровопролития, которую Анейрин таким образом поминает в песнях о Гододине: “Если на пиру с медом и вином саксы приносили жертву Кровопролитию, матери Грабежа, то энергичный Эйдиол также чествовал ее у подножия горы, в присутствии бога победы, короля, который восходит в свете и возносится в небо”. И эта связь между божествами кровопролития и победы отмечена в чертах характера Мирддина, или Мерлина, которого величают Аллведдом биддин Бадд Нером — глашатаем или посланцем армии бога победы.

Он был братом Гвенддидд Вен, Аддлам Серддеу — прекрасной госпожи дня, прибежища бардовского знания — мифологического персонажа; и эта леди обращается к почтенному священнику со следующими словами: “Восстань из потаенного места и раскрой книги Авена (Бардовского духа), предмета общего ужаса, и речь Бан (Прозерпины), и видения сна”».

Таковы некоторые из характеристик Мирддина, как они были описаны одним неизвестным северным бардом, который писал от его имени около 948 г. Он был верховным судьей, священником и пророком и хорошо был знаком с мистериями, в которых действовали те же самые божества — Кинллайт, Бадд, Авен и Бан, — почитавшиеся в великом храме Стоунхенджа.

Однако Стивенс в своей «Литературе Уэльса»^{33} считает, что эти поэмы не могли быть написаны ранее периода правления Овена Гвинедда (1160), и указывает на факт анахронизма, заключающегося в том, что поэт сделал из Мерлина набожного христианина! Таким образом, трудно расценивать эти «свидетельства» серьезно, и я привел их здесь только для полноты картины. В то же самое время эти повествования частично подтверждаются другими, гораздо более авторитетными источниками, и уже не может оставаться сомнений в том, что друидизм продолжал существовать в валлийской части южной Шотландии на протяжении веков.

ГЛАВА III. Тайна кельтской философии

Тайна кельтской философии приводила в отчаяние поколения философов и культурологов. Полемика по этому поводу едва ли отличалась меньшей страстностью, чем смежная с ней дискуссий по вопросу о происхождении кельтской расы. Совершенно очевидно, что Ренан и Арнольд пытались разрешить эту тайну таким же примитивным образом, каким астрологи Халдеи пытались проникнуть в секреты звезд. Но такая глубокая пропасть едва ли может быть одолена проницательностью политического эссеиста или измерена логическим мышлением специалиста в области сравнительного религиоведения. Это задача для пророка или провидца, для Блейка или Брахана. Для человека, в крови которого нет магического состава, кельтские глубины остаются навсегда запечатанными. Я думаю, что тот, кто приближается к ним, должен не только принадлежать к древней расе первых носителей культуры на этом острове, но он должен также с детства слышать настойчивый зов голосов рода, которые бы побуждали его к решению задачи исследования тайн своей страны.