Тайны древних бриттов

Гор, возможно, являет собой возрожденную форму Осириса, и миф о нем имеет тесное сходство с мифом об Артуре. Как и этот монарх, он собирает отряд воинов, посвятивших себя делу уничтожения злых чудовищ. Хорус часто представляется образом ястреба, а Артур — образом вороны, в связи с этим следует отметить, что в древние времена ни один англичанин не решался убить ворону, поскольку она могла иметь душу героя. Имя племянника Артура — Гвалхмей — также означает «ястреб».

Поклонение Апису в Египте

Таким образом, можно видеть, что существует немало схожих черт в образах Артура и Осириса, и они представляют отнюдь не второстепенное значение. Также очевидно, что мифы об этих фигурах возникли из единого источника. С достаточной серьезностью можно говорить о том, что Артур был богом, вокруг которого возник мистический культ, один из ритуалов которого был связан с реальным или аллегорическим прохождением через низший план бытия, на котором могли быть похищены мистические секреты и сокровища. Существуют ли какие либо свидетельства сохранения этого верования в британской литературе или преданиях?

Давайте сперва рассмотрим шотландскую легенду о Томасе Рифмаче, которая дошла до нас из далекой древности в форме баллады. Томас встречает королеву волшебного царства рядом с деревом Эйлдон, вблизи Эркилдуна, и заходит в ее мистический холм. После продолжительного путешествия через весь кельтский подземный мир они достигают сферы, которая, фактически, идентична Аннуну из валлийской легенды. Это, по сути, Аваллон, поскольку там множество яблонь, с которых, однако, нельзя срывать яблоки. То, что Томас вошел туда как инициат, ясно из того факта, что королева обучает его искусству пророчествования — тому самому искусству, которое стремились обрести в

Аннуне, или Аваллоне, Артур и его спутники. Тут следует сказать, что та область, в которой Томас действительно жил, еще задолго до его появления на свет являлась частью кельтского валлийскоязычного королевства Стрейтклайда либо находилась в тесном культурном контакте с ним. Кельтские импликации мифа не надо далеко искать. В его фамилии Лирмонт, если она действительно присутствовала в истории, можно отыскать отсылку к горе Лер или Ллиру — древнему британскому морскому богу, отцу Мананнана, от имени которого образованы названия острова Мэн и Клэкмэннена. Но все это лишь блуждания по зыбучим пескам предположений, тогда как гораздо более прочным основанием для наших утверждений является тот факт, что расцвет жизни Томаса имел место в той области и том историческом окружении, которые никоим образом нельзя отделить от кельтской традиции, опорой нам служит и безусловно кельтская окраска мифа, в котором фигурирует герой. Не только имя Томаса Рифмача традиционно связывается с пророчествами, содержащими множество кельтских аллюзий. Нечто большее, чем обычное предание, связывает его с романом, все построение и все персонажи которого по своему характеру чисто кельтские — речь идет о «Сэре Тристраме»,

произведении, которое позднее было залатано и довершено магом, гораздо более могущественным, чем он. Также существуют все основания полагать, что даже в XIV веке его родной край еще не стер воспоминания о той бриттской цивилизации, которая прежде процветала здесь. Этимологическое объяснение, согласно которому его прозвище «Верный Томас» следует интерпретировать как «Друид Томас», может показаться притянутым, но за ним стоит такое древнее влияние, которое по своему весу по меньшей мере не уступает свидетельствам, предоставляемым нам тому преданию о пророческой деятельности, которое, как известно, и дало ему этот титул.

Но еще более ценное указание на кельтский характер легенды Томаса содержится в той ее части, где описывается его заточение в подземелье, — все это напоминает подземные холмы-крепости сидхе, или эльфов, Шотландии, Ирландии и Бретани. Дело не только в том, что появляется настоящая королева эльфов, уносящая с собой Томаса, но приводимое описание ее облика, вида и характера ее владений, а также возникающих вокруг нее событий — все это указывает на ее кельтское происхождение. Характер ее нарядов таков, что он во многом подпадает под описания одежды сидхе Ирландии, ее сопровождают неизменные борзые, столь любимые этими живописными обитателями холмов. Как и Омерзительная Леди из истории об Артуре, королева принимает облик ведьмы, будучи поцелованной. Под холмом Эйлдон Томас видит фруктовый сад, столь характерный для кельтского потустороннего мира, но его предупреждают, что он не должен пробовать его плодов — явное свидетельство того, что это не что иное, как пища мертвых, и если живой человек отведает ее, то он может распроститься со всяческой надеждой попасть снова в верхний мир. Он также слышит течение великих вод, которые обычно отделяют кельтский подземный мир от земли живых.