Тайны древних цивилизаций

Цезарь был внимателен к датам. Недаром он реформировал римский календарь, когда он стал уж очень сильно расходиться с солнечным (потому что в римских 12 месяцах было только 355 дней, а за длительностью года следили жрецы-понтифики, которые в политических интересах могли чуть что менять длительность календарного года). Теперь и тут воцарился четкий и стройный порядок. 15-е число в марте, мае, июле и октябре называлось идами. Как сообщает римский историк Светоний, Цезарю было предсказано, что он должен опасаться мартовских ид. В этот день, детально описанный Светонием, Цезаря ждали на заседании сената. По пути на форум он встретил предостерегавшего его предсказателя и напомнил тому его прорицание: «Ну что, мартовские иды настали, а я, как видишь, живой». А тот ответил: «Настали, но еще не прошли». Цезарь пошел дальше, к нему подошел человек и вручил ему список заговорщиков, но Цезарь не успел его развернуть, приняв его за очередное прошение, которых ему вручали немало, и появился на форуме, так и держа этот список свернутым. А здесь он сел, как подобает лицу, облеченному в Риме фактически исключительной властью, милостиво принимал прошения, решал какие-то дела… Среди вереницы просителей к нему подошли заговорщики, и один из них стал умолять Цезаря помиловать и вернуть из изгнания его брата, недавно сосланного Цезарем. Тот отказывал. И тогда заговорщик, стоя на коленях перед Цезарем, сделал умоляющий жест, который был условным знаком для заговорщиков. Он прикоснулся к коленям Цезаря, поднял руку и схватил Цезаря за тогу. Тога – римское одеяние, состоящее из длинного, сложно задрапированного куска ткани. Одеваться (точнее, заворачиваться) в тогу было непросто, а вот запутаться в тоге очень легко. По знаку «просителя» остальные заговорщики бросились на Цезаря и стали наносить ему удары кинжалами – 23 раны нашли потом на теле Цезаря. Поначалу он боролся, пытался обороняться от них, а увидев Брута, сказал: «И ты, дитя мое?» – закрыл голову тогой и перестал сопротивляться. Еще один греко-римский историк Плутарх дополнительно драматизирует сцену убийства, сообщая, что, когда Цезарь упал мертвый, тело его покатилось и упало к подножию статуи Помпея, стоявшей в помещении, где тогда заседал сенат. Таким образом, «можно было подумать, что сам Помпей явился для отмщенья своему противнику, распростертому у его ног, покрытому ранами и еще содрогавшемуся».

Брут. Мраморный бюст. 30–15 гг. до н. э.

А дальше произошла очень интересная вещь. Заговорщики думали, что сейчас весь народ восстанет, воскликнет «Ура, свобода!», а все ужасно испугались, все разбежались по домам, Рим опустел. Было непонятно, что делать дальше. Собрался сенат. Сенаторы тоже не понимали, что делать дальше. Кто-то говорил, что надо осудить Цезаря как врага республики и приветствовать заговорщиков. Кто-то говорил, что надо заговорщиков наказать, казнить как убийц. Другие говорили, что надо попросту перейти к текущим делам и сделать вид, что ничего не произошло. Единственное, чего добились Марк Антоний и Октавиан Август – один из ближайших соратников Цезаря и усыновленный им внучатый племянник, – они получили разрешение торжественно похоронить Цезаря и провести игры в честь его побед. А позже убитого диктатора официально провозгласят богом.

Римляне хоронили своих покойников за пределами города, но в случае смерти более почетных граждан можно было вынести тело на форум и произнести речи перед похоронами. Некоторые лица в сенате говорили, что не надо этого делать, но все-таки было получено разрешение, и тело Цезаря вынесли на форум.

Вначале никто не хотел даже слушать Марка Антония, но он все же произносит свою речь. Какой она могла бы быть, прекрасно описал Шекспир в пьесе «Юлий Цезарь», а он вдохновлялся, конечно, в какой-то мере рассказами древних историков. И, на мой взгляд, никто бы не сыграл роль Антония лучше, чем Марлон Брандо в старом голливудском фильме «Юлий Цезарь».

Марк Антоний начал свою речь, восхваляя Цезаря, он напомнил жителям Рима, сколько Цезарь сделал для них. А Цезарь действительно проводил разные законы в интересах бедняков. Антоний очень хитро напомнил о том, как совсем незадолго до убийства он предлагал Цезарю царскую корону, однако тот отказался: «Я трижды подносил ему венец – И трижды от него он отказался. Ужель и это тоже властолюбье? Но Брут его зовет властолюбивым, А Брут – достопочтенный человек». Раз за разом, упоминая доблести Цезаря и иронией разрушая обвинения, Антоний обращает эмоции толпы на сторону Цезаря – и против заговорщиков. А когда он сообщил, что по завещанию Цезаря каждый житель Рима получает довольно большую сумму денег из личных средств Цезаря, тут, конечно, все стали оплакивать Цезаря с утроенной силой и кинулись к домам его убийц, желая отомстить за него. Заговорщикам пришлось бежать, началась гражданская война, в которой Брут и другие заговорщики будут разбиты, кто-то покончит с собой, кто-то погибнет, и начнется совсем другая эпоха.