Тайны этого мужчины (ЛП)

Я киваю ему в плечо и обвиваю лодыжками его спину. Чувствую, как он перекидывает мои волосы через плечо и кладет ладонь мне на затылок, обнимая так крепко, как только может, не причиняя дополнительной боли. Я прижимаюсь сиськами к его груди, моя спина полностью обнажена, но мне все равно. Он шагает к двери, отпуская мой затылок, чтобы ее открыть, а затем возвращает руку обратно.

— Детка, все в порядке? — спрашивает он, проходя по коридору в летнюю комнату.

Я киваю ему в шею. Я далеко не в порядке. Такое чувство, будто я обгорела на солнце, и кожа облезла до мяса.

— Джон! — кричит Джесси. Следуют шокированные охи, звучащие более потрясенно, чем когда меня несли в кабинет.

— Как девочка? — Низкий голос Джона раздается совсем рядом.

— А ты, блядь, не видишь? Принеси хлопчатобумажную простыню из прачечной.

Джон ничего не отвечает.

— Джесси, я могу что-нибудь сделать?

Слышу цокот каблуков по полу летней гостиной и полный тревоги женский голос, когда его обладательница пытается не отстать от Джесси.

— Нет, Наташа, — резко отвечает он.

Даже не могу собраться с силами, чтобы поднять голову и бросить на нее уничижительный взгляд. Может ли она что-нибудь сделать? Что? Например, снова его трахнуть?

— Ава? — доносится до моих ушей рассерженный голос Кейт. — Ох, гребаный ад. Что ты наделала, глупая корова!

— Я увожу ее домой. — Джесси не останавливается, даже перед Кейт. — С ней все в порядке, я тебе позвоню.

— Джесси, у нее кровь!

— Я знаю, Кейт. Я, бл*дь, знаю! — Чувствую, как его грудь поднимается подо мной. — Я позвоню тебе, — успокаивает он, и я больше не слышу Кейт, но слышу, как ее утешает Сэм, в его обычно веселом голосе слышится беспокойство.

Я знаю, что мы приближаемся к фойе, потому что спину начинает медленно овевать прохладный воздух. Приятное ощущение.

— Джесси, дружище, я не знал.

Когда до моих ушей доносится голос Стива, Джесси резко останавливается, и наступает тишина, вся взволнованная болтовня прекращается. Я сжимаю тело Джесси так сильно, как только могу, и он утыкается носом мне в шею.

— Стив, скажи спасибо всем святым, мать твою, что у меня на руках моя девочка, потому что иначе, уборщики соскребали бы твои останки с пола весь гребаный год. — Голос Джесси источает яд, его сердце бешено колотится.

— Я... я... — мямлит и запинается Стив. — Я не знал.

— Тебе никто не сказал, что она моя? — спрашивает Джесси, явно шокированный.

— Я... я предполагал... я...

— Она МОЯ! — рычит Джесси, сотрясая меня в своих объятиях.

Я всхлипываю от вспышки жгучей боли, вызванной его движением, и он напрягается, прижимаясь лицом к изгибу моей шеи.

— Прости, — шепчет он, прижимаясь ко мне челюстью. — Ты гребаный покойник, Стив.

Несколько мгновений Джесси стоит неподвижно, и я знаю, он смотрит на Стива убийственным взглядом. Я чувствую себя виноватой.

— Джесси? — грохочет Джон, нарушая громогласную тишину. — Все путем. Приоритеты, помнишь?

— Да. — Джесси снова шагает, и медленно усиливающийся прохладный воздух внезапно резко бьет в спину. Он медленно спускается по ступенькам.

— Я разблокирую дверцы, — говорит Кейт, ее каблуки стучат по ступенькам.

— Я сам, Кейт.

— Джесси, перестань быть таким упрямым придурком и прими гребаную помощь! Ты не единственный, кому она важна.

Я прижимаюсь к нему.

— Ключи в заднем кармане.

Рука Кейт скользит по моим джинсам, когда она достает ключи из кармана Джесси, и я внутренне улыбаюсь пылкости своей подруги, оправдывающей свою репутацию. Я открываю глаза и ловлю взгляд Кейт.

— Ох, Ава. — Она качает головой и нажимает на брелок, открывая машину Джесси.

Джесси поворачивается к «Поместью».

— Валите все нахрен в дом.

Он не хочет, чтобы меня кто-то видел. Слышу под ногами Джесси хруст гравия, когда он ждет со мной на руках, удостоверяясь, что все ушли, прежде чем отпустить меня от себя.

— Ава, я тебя усажу, тебе нужно повернуться боком и сесть лицом к водительскому сиденью. Сможешь это сделать? — ласково спрашивает он. Я ослабляю хватку на его шее, показывая свою готовность, и он начинает медленно опускать меня в машину. — Не откидывайся назад.

Я медленно перемещаюсь по мягкой коже, пока не упираюсь плечом в сиденье, и не оказываюсь лицом к водительской стороне. Черт возьми, как больно. Затем он накрывает меня легкой простыней и тихонько захлопывает дверцу, даже не пытаясь пристегнуть меня ремнем безопасности. Моя голова падает на сиденье, и глаза закрываются сами по себе. В мгновение ока водительская дверца захлопывается, и мне в нос проникает запах Джесси. Я открываю глаза и фокусирую взгляд, пока не натыкаюсь на несчастные, зеленые глаза. Чувствую себя жалкой. Я безнадежная, жалкая женщина-призрак, вызвавшая весь этот хаос, боль и страдания, потому что пыталась доказать свою точку зрения — точку зрения, которую, я молю Бога, доказала успешно, потому что, если пройду через все это, заставлю Джесси пройти через это, а он так ничего и не поймет, тогда все кончено. Бесповоротно. Мы не можем так поступать друг с другом. От этой мысли мое сердце сбивается с ритма.

Он протягивает руку и касается моей щеки костяшками пальцев.