Тайны этого мужчины (ЛП)

Он поднимает брови в полу удивленном выражении. Я закатываю глаза. Ладно, я была слепа, как летучая мышь. Хочу заметить, что это по его вине я ходила совершенно безразличная ко всему, но сдерживаюсь. Позволяю ему продолжить.

— Ситуация уже была напряженной после того, как они переехали в Испанию, и я решил остаться с Кармайклом. Мне было восемнадцать, я жил в «Поместье» и понимаю, что это был худший кошмар любого родителя. — Он слегка смеется. Я тоже могу себе это представить. — Я скатился до образа жизни плейбоя, а после смерти Кармайкла упал еще ниже. Если бы не Джон, то, вероятно, «Поместья» бы уже не было. Он практически управлял им, в то время как я упивался алкоголем и женщинами.

— О, — шепчу я. Упивался? Я предпочитаю «баловался».

— Все нормализовалось, но родители выдвинули мне ультиматум: «Поместье» или они. Я выбрал «Поместье». Я не мог продать его, ведь Кармайкл был моим героем, — с полной определенностью заканчивает он свою маленькую речь.

— Твои родители знали, что ты продолжаешь... — Я прочищаю пересохшее горло. — Ну, свой образ жизни.

Я не в силах произнести этого вслух. Меня тошнит.

— Да, и предрекали исход, так что, как видишь, оказались правы, и никогда не давали мне забыть об этом. Признаю, я вел довольно мерзкий образ жизни. Кармайкл был паршивой овцой в семье. Никто с ним не разговаривал, и семья отреклась от него. Они его стыдились, а потом он умер, и место паршивой овцы занял я. Родители стыдятся меня. Вот и весь рассказ.

Я отшатываюсь от последней части.

— Им не должно быть за тебя стыдно. — Это меня немного бесит.

— Но так и есть. — Джесси пожимает плечами.

— Значит, ты давно знаешь Джона? Если он помогал управлять «Поместьем» с первых дней, то речь идет о шестнадцати годах.

— Да, давно. — он нежно улыбается. — Он был большим другом Кармайкла.

— Сколько ему лет?

Он поднимает глаза и хмурится.

— Думаю, около пятидесяти.

— Ну, а сколько лет было Кармайклу?

— Когда он умер? Тридцать один.

— Такой молодой? — выпаливаю я. Мне представлялся загорелый, скользкий тип с длинными, седыми волосами.

Он смеется над моим ошеломленным лицом.

— Между моим отцом и Кармайклом разница в десять лет. Он был запоздалой идеей моих бабушки и дедушки.

— О, — я быстро подсчитываю в уме. — Значит, разница в возрасте между тобой и Кармайклом тоже десять лет.

— Он был больше похож на брата.

— Как он умер? — Наверное, сейчас я испытываю свою удачу, но я заинтригована. У меня начинает выстраиваться картина истории Джесси, и теперь я как собака с костью.

Печаль омывает лицо Джесси.

— В автомобильной аварии.

— О, — шепчу я, но затем меня осеняет осознание. Мой взгляд скользит вниз по его животу и задерживается на том месте, где, как я знаю, должен быть шрам. Джесси был в машине с Кармайклом. О Боже. Все те разы, когда я выпытывала у него и приставала по этому поводу, он говорил, что для него это слишком болезненная тема, и это действительно так. Пазл Джесси из миллиона кусочков начинает складываться воедино. Его мама и папа переехали в другую страну, он ехать отказался, потому что хотел остаться с дядей, который больше походил на брата — часть про распутный образ жизни я проигнорирую — а затем, три года спустя, он потерял Кармайкла в трагическом несчастном случае, который тоже нанес ему серьезные травмы. Неудивительно, что после этого он все глубже погружался в пучину алкоголя и секса. Теперь все обретает смысл. Я чувствую себя так, словно с моих плеч только что свалился огромный груз. Конечно, есть причина тому, почему он такой, какой есть.

— Не ходи на работу. — Он осторожно сажает меня к себе на колени и тычется носом в мой нос. — Останься дома и позволь мне любить тебя. Сегодня вечером я хочу пригласить тебя на ужин. Я должен уделить тебе немного особенного времени.

Я таю на нем всем телом. Новые знания в сочетании с его разумностью не позволяют мне ответить «нет».

— Завтра я возвращаюсь на работу, — говорю уверенно. Мне нужно разобраться с некоторыми серьезными проблемами. А именно… с Микаэлем Ван дер Хаусом. Даже представить себе не могу, что скажет Патрик.

— Хорошо. — Он закатывает глаза. — Ладно, я собираюсь на пробежку, чтобы немного облегчить давление, причиной которого стала моя вызывающая искусительница, а затем мы весь день будем обниматься, а вечером сходим куда-нибудь поужинать. Договорились?

— Договорились, но я оспариваю среднюю часть твоего заявления, списывая это на сбитого с толку бога.

Он одаривает меня улыбкой, предназначенной лишь мне, и осторожно опускается на кровать.

— Поцелуй меня, немедленно, — требует он, и я ныряю на него с благодарным поцелуем. Он открылся, и я чувствую себя намного лучше. Греясь на вновь появившемся седьмом небе под названием Джесси.

Глава 33

— Доброе утро, детка.

Я в тревоге широко открываю глаза. Доброе утро?

— Сейчас ведь не утро?

— Нет, сейчас пять часов. Ты проспала весь день. Как твоя спина?

Джесси ползет по кровати, совершенно голый, пока не оказывается вровень со мной. Я восторгаюсь каплями воды, мерцающими на его крепких плечах и груди. Он побрился. И пахнет божественно.

Я чуть ерзаю.