Тайны этого мужчины

— Привет, можешь отвезти меня к Мэтту после работы, чтобы забрать вещи? — выпаливаю свою просьбу так быстро, как только могу.

— Конечно.

— Отлично, увидимся за обедом. Да, кстати, Джесси тоже придет. — Я вешаю трубку и запрыгиваю на сиденье рядом с Джоном. На нем привычный черный костюм и черная рубашка. Сколько черных костюмов может быть у одного человека?

— Ты считаешь его неразумным и вызывающим? — небрежно спрашиваю, опуская солнцезащитный козырек, чтобы нанести немного блеска для губ.

— Да, девочка, — громыхает он. — Но, как я уже говорил, он такой только с тобой.

Я опускаю руку на колени и смотрю на Джона, который, как обычно, барабанит по рулю.

— Значит, на работе он не ведет себя как сумасшедший?

— Неа.

Я хмурюсь.

— Он покладистый?

— Ага

Я тяжело вздыхаю, просто чтобы Джон знал, что я хочу знать больше.

— Почему?

Он переводит взгляд на меня, ослепляя белозубой улыбкой, и я мельком замечаю золотой проблеск.

— Девочка, не будь слишком жесткой с этим безумным ублюдком. До тебя ему на всех было наплевать.

Я откидываюсь на спинку кресла и слушаю, как Джон начинает что-то напевать себе под нос. Джесси на всех было наплевать. Ему тридцать семь.

— Сколько ему лет? — спрашиваю с ухмылкой, зарабатывая еще одну ослепительную улыбку от Джона.

— Тридцать семь. Но теперь ты это знаешь, не так ли, девочка?

Ох, нет!

Умираю тысячью смертей и переливаюсь тысячью оттенков красного. Я забыла, что Джесси пришлось спасать. Держу пари, Джон приметил все детали. Начинаю смеяться про себя, думаю о том, как Джон вошел в спальню, где голый бог был прикован наручниками к кровати, а на полу валялись украшенный стразами вибратор, мое новое черное кружевное белье, а потом вышеупомянутый голый бог проделал вибратором дыру в стене. Держу пари, Джону это показалось забавным, а Джесси, очевидно, объяснил, как и почему он оказался прикованным наручниками к кровати.

Я ужасно смущена.

Остаток пути мы проводим в тишине, если не считать утробного мурлыканья Джона. Я не в силах на него смотреть. Он высаживает меня на Беркли-сквер, и я, чтобы избежать неудобного момента, быстро махнув ему через плечо, бегу в офис. Как я смогу снова с ним встретиться?

На пути к своему столу вижу у картотечного шкафа Салли. Она выглядит, словно на грани самоубийства. Высокий воротник и полиэстеровая блузка вернулись, а огненный лак для ногтей исчез. Все именно так, как я и ожидала. Мужчины такие придурки. Предпочитаю не упоминать об этом, она не оценит.

— Доброе утро, Салли. — Стараюсь, чтобы голос не звучал слишком оптимистично. Она с трудом поднимает голову и слегка улыбается, а после возвращается к картотеке. Мне ее жаль. — Где все? — спрашиваю я. Она пожимает плечами. О, это плохо, так что я смиряюсь с тем, чтобы заткнуться и заняться делами.

Утро проходит очень продуктивно. Я заканчиваю несколько расчетов и обновляю информацию по всем клиентам. В двенадцать сорок пять отправляюсь на ленч.

Войдя в бар, замечаю за нашим обычным столиком Кейт. Пока я приближаюсь, она хмуро смотрит на меня.

— Тебе стоит поработать над телефонным этикетом, — отрезает она.

Сегодня утром я разговаривала довольно резко, но была слишком занята своим вызывающим мужчиной, чтобы беспокоиться о манерах общения по телефону.

— Прости. — Я сажусь и оказываюсь лицом к лицу с большим бокалом вина. — Черт! Кейт, избавься от него! — Я отпихиваю бокал на ее сторону стола.

Она одаривает меня убийственным взглядом.

— Подумала, тебе может пригодиться.

Да, может, но скоро придет Джесси, и как это будет выглядеть, если я буду сидеть здесь, попивая вино? Жестоко и крайне бездумно. Я хватаю бокал у Кейт, и она бросается за ним.

— Кейт, он скоро придет.

— Эй! Поставь вино! — строго требует она. — Он не мой парень.

Не могу поверить, что она так поступает. Как нетактично с ее стороны. Она отказывается отпустить, и я, глядя ей в глаза, отдаю бокал. Она берет его и, наблюдая за мной, делает большой глоток.

— Ну, ты и овца! — бросаю ей, и она ухмыляется. Схватив свой бокал, одним махом осушаю его. Кейт заливается смехом. О боже, как же хорошо. Прошло почти две недели с тех пор, как я в последний раз пила, что для меня рекорд. Издаю протяжный удовлетворенный вздох.

— Тебе это было нужно, — подтверждает очевидное Кейт.

— Да. И, возможно, еще один. — Я дуюсь. Из-за проявленной слабости меня захлестывает чувство вины, и прежде чем побежать к бару, чтобы оставить там пустой бокал, я оглядываюсь через плечо. Чувствую себя провинившимся ребенком. — О, и не говори Джесси, что любишь его. У него от этого крышу сносит. — Со стоном сажусь обратно.

Она смеется.

— Заехать за тобой в офис в шесть?

Да, нужно покончить с этим разговором до прихода Джесси.

— Ты не против? — Знаю, что нет, но после ее выговора по поводу манеры общения по телефону, чувствую, что должна приложить усилие.

— Конечно, нет. Ты говорила с Мэттом?

— Да, он ждет меня, но Джесси не знает, что я к нему еду, и так должно остаться, — предупреждающе говорю я. Кейт поднимает брови, но молчит. — Иначе он уничтожит.