Тайны этого мужчины

Мне он показался порядочным, джентльменом. Я не могла ошибаться сильнее. У меня полнейшее психическое расстройство. Я не могу в настоящее время работать с Микаэлем — после того, что узнала о нем. Во-первых, Джесси не подпустит меня к этому человеку и на милю, а во-вторых, я все равно не желаю находиться рядом с ним. Он хочет специально навредить Джесси и в качестве инструмента намерен использовать меня. Он жаждет мести, а я — единственное слабое место Джесси. О боже, я должна встретиться с ним в понедельник. Будет ужасный бардак. Я хочу накричать на Джесси за то, что он не держал член в штанах, но затем разум, естественно, возвращается к тому дню, когда я узнала об истинных событиях, происходящих в «Поместье». Тот мерзкий слизняк, которого выгнал Джон, вопил о том, что мужья и совесть — Джесси не помеха. Сколько браков он разрушил? Сколько мужей хотят отомстить?

Отрываюсь от непрошеных мыслей, когда Джесси обхватывает мое лицо ладонью.

— Как ты сюда попала?

Я ухмыляюсь.

— Отвлекла назначенного тобою охранника.

Его глаза сверкают, губы подергиваются.

— Придется его уволить. Как тебе удалось?

Моя улыбка гаснет, когда я думаю о счете за ремонт, который получит Джесси.

— Джесси, ему шестьдесят, если не больше. Я вырубила телефонную систему, чтобы он не мог сообщить тебе о моем побеге из твоей небесной башни.

— Нашей башни. Вырубила? — Он слегка хмурит лоб.

Я снова зарываюсь лицом ему в грудь.

— Вырвала провода.

— О, — говорит он ровным голосом, но я знаю, что он подавляет смех.

— В какие игры ты играешь, заставляя пенсионера пытаться удержать меня дома? — спрашиваю обвиняюще. Даже на каблуках я бы могла обогнать Клайва.

Он нежно гладит меня по волосам.

— Я не хотел, чтобы ты уходила.

— Ну, тогда тебе следовало остаться. — Я вытаскиваю его рубашку из брюк и пробираюсь руками вверх, останавливаясь на его теплой груди. Он крепче обнимает меня, и я чувствую под ладонями биение его сердца. Это так успокаивает.

— Я безумно злился. — Он вздыхает. — Ты сводишь меня с ума. — Он целует меня в висок и глубоко зарывается в мои волосы. Я в смятении качаю головой. — Не качай головой, леди, — говорит он строгим, приглушенным голосом, который я полностью игнорирую.

— Как твоя рука?

— Была бы в порядке, если бы я не продолжал бить ею во все подряд, — отвечает он сухо:

Я вырываюсь из его объятий.

— Дай посмотреть. — Я устраиваюсь у него на коленях, и он вытаскивает руку из-за моей спины, располагая между нашими телами. Я осторожно беру ее. Он не морщится, но я бросаю на него быстрый взгляд, чтобы убедиться, что на его лице не отражается боль.

— Со мной все в порядке, — уверяет он.

— Ты разбил дверь лифта, — говорю, поглаживая его выздоравливающую кисть. Она разлетелась на миллион осколков, и я ожидала, что его рука будет в таком же состоянии, но все не так плохо, как я думала.

— Я очень разозлился.

— Ты уже говорил. А как насчет налета на мой офис сегодня днем? Тогда ты тоже безумно разозлился? — Возможно, мне не следует обращать внимания на его вспышку гнева, тем более я сама только что вышвырнула женщину из его офиса.

— Да, — он прищуривается, но потом улыбается. — Немного похоже на то, какой ты была недавно.

— Я не злилась, Джесси. — Смотрю на его поврежденную руку с жалостью, вспоминая ничтожную женщину, которую я только что выгнала из его кабинета. — Я помечала то, что принадлежит мне. Она хочет тебя. Она не могла показать это более очевидно, почти что оседлав тебя и тыкая сиськами тебе в лицо.

Морщусь от отвращения к ее отчаявшемуся поведению, поднимаю глаза и обнаруживаю, что его улыбка превратилась в полноценный, достойный Голливуда прожектор. Эта улыбка — на ранг выше той, что предназначается только женщинам. Эта улыбка предназначена лишь для меня. Я не могу сдержать ухмылку, щекочущую уголки губ.

— Выглядишь очень самодовольным.

Он машет на меня, чтобы я перестала возиться с его рукой.

— О, да. Мне нравится, когда ты такая собственница и защитница. Значит, ты безумно в меня влюблена.

— Да, даже несмотря на то, что ты глупо бросаешь мне вызов. И не звони Саре, сладкий, — передразниваю я.

Он трется носом о мой нос и прижимается к моим губам.

— Не буду.

— Ты с ней спал. — Это утверждение, а не вопрос. Он отшатывается, зеленые омуты расширяются и становятся настороженными. Я закатываю глаза. — Баловался?

Он чуть опускает взгляд.

— Да. — Выражение его лица и язык тела кричат о неловкости. Ему не нравится тема разговора.

Я, черт возьми, знала это. Ладно, все нормально. Я могу с этим справиться, пока он держит потаскушку на расстоянии вытянутой руки — или дальше. Это может быть чертовски трудно, когда женщина работает на него и ходит за ним по пятам, как потерявшийся щенок.

— Хочу сказать только одно, — напираю я. Мне нужно прояснить это, если я в будущем собираюсь общаться, как в социальном, так и в профессиональном плане, с мужчинами, хотя и осознаю, что собственническая жилка Джесси никогда полностью не исчезнет. — Все крутится вокруг тебя. — Я целую его в губы, чтобы подкрепить свое заявление.

— Все крутится вокруг меня, — бормочет он, прижимаясь ко мне.