Тайны фальшивых денег — вчера, сегодня, завтра

На рис. 25 можно увидеть чеканку монет во Франции в период царствования Людовика XII (1462–1515). Один мастер обрезает ножницами кружочки, другой изготовляет листы серебра, третий чеканит. За большим столом казначей ведет учет выпускаемой монеты. Огромная печать, ножницы, молотки и штемпели — вот вся примитивная техника средневекового монетного двора.

Правителям не оставалось ничего другого, как ввести обязательное взвешивание монет при совершении сделок. Ведь одно сходство выгравированных на монетах изображений не гарантировало их подлинности.

Необычайно острая борьба шла между фальшивомонетчиками и антимонетчиками. В XVI веке основную массу „незаконнорожденных“ денег, так шутливо называли фальшивые монеты, составляли подделки испанских монет. В основном, это были мелкие монеты, которые было дешевле чеканить и труднее выловить.

В Испании большой урон денежной системе нанесли монеты, изготовленные из расхищенных по дороге в Европу драгоценных металлов из Нового Света.

Оттуда два раза в год караваны испанских судов в сопровождении военного эскорта прибывали в Севилью, где располагался испанский монетный двор. Поступления металла в течение XVI века были значительными: около 260 тонн золота и 200 тыс. тонн серебра, что составляло треть изначальных запасов всей Европы. Некоторые историки утверждают, что на подпольные монетные дворы за это же время поступило примерно столько же контрабандного металла, который не прошел отметку в портовых документах.

Было и такое, что определенная группа злоумышленников сговаривалась не обращать внимания на указы монарха об изъятии той или иной монеты. Периодически подобные указы издавались: они объявляли монеты недействительными вследствие их неполноценности. Такие монеты следовало сдавать в казначейство, где их разрубали, а потом продавали на вес. Очень часто, особенно при острой нехватке денег, случалось, что внимание на подобного рода указы не обращали. Запрещенными монетами продолжали пользоваться по взаимно согласованному неофициальному курсу. Так случилось с испанскими мелкими монетами во Франции во второй половине XVI века.

Относительно же антимонетчиков, то их можно разделить на две группы. Это, прежде всего те, кто не желал отказываться от меновой торговли. Антимонетчиками были и те, кто в качестве мерила стоимости использовал драгоценные металлы на вес, избегал таким образом вмешательства в свои сделки государственных казначейских органов. При расчете „наличными“ недоверие к существовавшей денежной системе выражалось в условии произвести оплату „сырым золотом“ по тарифу, заранее согласованному между обеими сторонами. В XVI веке во Франции до трети всех сделок оплачивалось ювелирными изделиями (кольца, посуда) или золотым песком, добываемым в реках, или даже „спилками“ с монет.

С азартом и размахом делали фальсификации монет все европейские государства. Если в XIII веке французский турский ливр составлял 93 грамма чистого серебра, то к XVII веку он похудел до 11 граммов.

В 1621–1623 годах в Германии порча денег приняла характер национального бедствия. Группы монетчиков устраивали свои мастерские в каждой заброшенной башне на большой дороге. Каждый обедневший барон мог основать в своем замке монетный двор, скупать хорошую, полновесную монету, переплавлять ее, выпускать плохую, низкого веса или пробы. „Князья запрещают солдатам, но позволяют монетчикам грабить людей и страну“, — говорили в народе, фальшивомонетчиков-подпольщиков было достаточно много. В отчетных документах некоторых монетных мастерских того времени указывалась особая статья расходов на устройство… печей для сжигания фальшивомонетчиков.

В Германии часто фальшивомонетчика осуждали тайным судом и он получал кару „Поцелуй Девы“.

Рис. 26. Средневековое устройство для пыток „Поцелуй Девы“.

Осужденный на эту участь должен был поцеловать статую Святой Девы, стоявшую в подземелье. Это была бронзовая статуя громадных размеров. Когда подходили к статуе и касались ее, она раскрывалась надвое и обнаруживала внутренность, утыканную длинными, острыми гвоздями и заостренными клинками. Дверцы тоже были утыканы оружием, и на каждой, примерно на высоте человеческой головы, было по гвоздю длиннее остальных.