Тайны финской войны

Сталину и его полководцам выгоднее было свалить все на просчеты разведки. Иначе пришлось хотя бы самим себе признаться, что есть некие органические пороки строя, мешающие Красной Армии успешно воевать.

Первый из них — низкий уровень подготовки командного состава, как в армии, так и на флоте. В частности, нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов на сборах командиров флотов и флотилий 2 декабря особо отметил: «Война с белофиннами… показала, что… самым слабым звеном мы считаем сейчас подготовку начальствующего состава, который не может еще в полной мере использовать… личный состав, подчиненный ему».

Не лучше обстояло дело и в сухопутных войсках. Так, командиры 32 из 52 участвовавших в войне дивизий, по которым есть соответствующие сведения, за два года до советско — финляндского военного столкновения командовали батальонами, и лишь пятеро из них командовали соединениями более года. Причиною тому были как репрессии, так и значительный рост численности Красной Армии во второй половине 1930–х годов. И в заключительном выступлении на апрельском совещании Сталин вынужден был признать, что одной из главных задач является «создание культурного, квалифицированного и образованного командного состава. Такого командного состава нет у нас или есть единицы… Сейчас командир, если он хочет быть авторитетным для всех родов войск, он должен знать авиацию, танки, артиллерию с разными калибрами, минометы, тогда он может давать задания». И тут вождь подчеркнул: «Требуются хорошо сколоченные и искусно работающие штабы. До последнего времени говорили, что такой‑то командир провалился, шляпа, надо в штаб его. Или, например, случайно попался в штаб человек с «жилкой», может командовать, говорят, ему не место в штабе, его на командный пост надо. Если таким путем будете смотреть на штабы, тогда у нас штаба не будет… Мы должны наладить культурные, искусно действующие штабы».

Однако Иосиф Виссарионович, заблуждаясь, считал, что в конце войны Красная Армия уже научилась воевать:

«…Наша армия, как бы вы ее ни хвалили, и я люблю ее не меньше, чем вы, но все‑таки она — молодая армия, необстрелянная. У нее техники много, у нее веры в свои силы много, даже больше, чем нужно. Она пытается хвастаться, считая себя непобедимой, но она все‑таки молодая армия…

Наша современная Красная Армия обстреливалась на полях Финляндии — вот первое ее крещение. Что тут выявилось? То, что наши люди — это новые люди. Несмотря на все их недостатки, очень быстро, в течение каких‑либо полутора месяцев, преобразовались, стали другими, и наша армия вышла из этой войны почти вполне современной армией, но кое — чего еще не хватает. «Хвосты» остались от старого. Наша армия стала крепко обеими ногами на рельсы новой, настоящей советской современной армии. В этом главный плюс того опыта, который мы усвоили на полях Финляндии… Хорошо, что наша армия имела возможность получить этот опыт не у германской авиации, а в Финляндии с божьей помощью. Но что наша армия уже не та, которая была в ноябре прошлого года, и командный состав другой, и бойцы другие — в этом не может быть никакого сомнения. Уже одно появление ваших блокировочных групп (групп, созданных уже в ходе войны для блокирования дотов. — Б. С. — это верный признак того, что наша армия становится вполне современной армией…