Тайны финской войны

Применение боевых снарядов на учениях неизбежно приводило к гибели бойцов и командиров. Даже если артиллеристы стреляли поверх голов пехоты, атакующей условного противника, плохое взаимодействие и не слишком высокая точность стрельбы приводили к многочисленным недолетам. Толку от этого нововведения было мало. Гораздо важнее было научить артиллеристов метко стрелять, а командиров артиллерии, авиации и пехоты — тесно взаимодействовать друг с другом. Это требовало большего числа полигонных стрельб и умения умело пользоваться средствами связи, а отнюдь не стрельбы на маневрах боевыми снарядами. Традиционное оправдание, что потери на учениях уменьшат потери на войне, которым пользовались Сталин и Тимошенко, оказалось несостоятельным, пустым. В Великой Отечественной войне уровень потерь Красной Армии был еще выше, чем в войне с Финляндией.

В декабре 1940–го, когда было собрано новое совещание высшего командного состава РККА, неудачи финской войны относили уже почти исключительно к ее первому периоду и превозносили заслуги нового наркома в прорыве линии Маннергейма. Считалось, что недостатки уже «в основном» устранены. В докладе занявшего пост начальника Генштаба и произведенного в генералы армии Мерецкова утверждалось: «Несмотря на исключительно тяжелые метеорологические условия, которые, по признанию самих финнов, являются естественной преградой более сильной, чем линия Мажино, Красная Армия успешно справилась с возложенной на нее правительством и партией задачей». Насчет же совершенствования боевой подготовки войск Кирилл Афанасьевич заявил: «Красная Армия в течение летнего периода 1940 года благодаря усилиям всего личного состава армии провела большую работу по перестройке быта, жизни, боевой подготовки и общей готовности войск к войне. Но эта перестройка только началась и требования, поставленные Народным комиссаром обороны Маршалом Советского Союза товарищем Тимошенко, еще не выполнены».

Также и генерал армии Г. К. Жуков, который вскоре сменил Мерецкова на посту начальника Генерального штаба, не забыл похвалить нового наркома за действия в Финляндии: «Чем знаменательна война в Финляндии? Она знаменательна тем, что командование фронта на Карельском перешейке впервые в современной военной истории показало искусство прорыва мощной укрепленной полосы, применив для прорыва такой первоклассной укрепленной полосы могущественную современную технику…»

Финскую армию уже перестали считать серьезным противником. Новый командующий ВВС генерал — лейте- нант П. В. Рычагов посчитал уже бесценным опыт 9–й армии, где он командовал авиацией, а финских самолетов на фронте было совсем мало. Павел Васильевич горделиво говорил: «Настоящего воздушного против — ника в Финляндии мы не видели…» — что, конечно, к счастью для него.

Опыт финской войны вообще вспоминали мало. Считалось, что большая война в Европе, в которую вот — вот должна была вступить Красная Армия, будет проходить для СССР на чужой территории. Советские механизированные корпуса вырвутся на оперативный простор, и прогрызать вражескую оборону, как в Финляндии, а тем более самим обороняться больше не придется. «Какая бы сильная оборона ни была, она всегда будет проломлена, это показывает опыт… на Карельском фронте», — рассуждал командующий Сибирским военным округом генерал — лейтенант С. А. Калинин.