Тайны Франции. Заговоры, интриги, мистификации

В 1771 году во втором издании «Вопросов, касающихся энциклопедии» имеется «Добавление издателя», в котором указывалось, что «маска» — сын Анны Австрийской, незаконный старший брат Людовика XIV. Можно усомниться в том, что это известное прибавление написано Вольтером или было предварительно одобрено им. Стиль прибавления слабо напоминает вольтеровскую манеру письма. Писатель говорит, что тот, кого стали называть «маской», был арестован после смерти Мазарини. Если бы речь шла о старшем брате короля Людовика XIV, родившегося в 1638 году, то держать в одиночном заключении незаконного сына Анны Австрийской пришлось бы ранее 1661 года (впрочем, в «Добавлении» говорится, что арест был произведен по личному приказу Людовика XIV, как только он после кончины кардинала принял бразды правления и узнал тайну). Вместе с тем против гипотезы, что «маска» — старший брат короля, говорит, во-первых, то, что, если Мазарини и Анна Австрийская хранили секрет до 1661 года, им не было причин тогда открывать его молодому королю, и, во-вторых, то, что если «маска», находясь минимум до 24 лет на свободе (1637–1661 годы), не сообщила никому о своем происхождении, следовательно, она не знала о нем. Да и другие не подозревали о тайне. Это означало бы, что внешнее сходство «маски» с его братом не бросалось в глаза. Откуда же «маска» могла узнать тайну, находясь в заточении, а если не узнала, зачем было нужно так тщательно изолировать ее от любых контактов с окружающими? Кроме того, само предположение, что королева скрыла от окружающих рождение ею ребенка, могло возникнуть только при незнании придворных обычаев. (Впрочем, последнее, как мы увидим, оспаривается.)

И наконец, в списке авторов XVIII в. есть еще один свидетель, аббат Папон, который в 1780 году опубликовал книгу «Литературное путешествие в Прованс» и также не разделял мнения барона Хейса, который за 10 лет до этого отождествил «маску» с графом Маттиоли, именуя узника «неизвестным». Повторяя и подтверждая на основе собственных источников многое, уже известное из произведений Вольтера и других писателей, Папон сообщает со ссылкой на одного отставного офицера, которому было уже около восьмидесяти, о таком происшествии. Лекарь его роты, направленный нести службу в крепость-тюрьму на острове Сен-Маргерит, однажды увидел, что узник выбросил в море какой-то белый предмет: это был кусок, оторванный от рубахи. Лекарь выловил его и принес к губернатору острова Сен-Мару. Губернатор развернул полотно, на внутренней стороне которого было что-то написано. После этого Сен-Мар стал строго допрашивать лекаря, прочел ли он эту своеобразную записку. Тот клялся, что не читал. Через два дня врача нашли мертвым в его постели. Папон сообщает еще несколько важных штрихов. Во-первых, «маску» считали настолько значительным лицом, что ему разрешили иметь слугу. Во-вторых, он с годами не терял этого значения, так как ему подыскивали другого слугу. В-третьих, его слуги уже не должны были выйти на свободу — дополнительное указание, что «маска» была обречена на вечное заключение в тюрьме.

Таковы свидетельства авторов XVIII в., которые надо принять во внимание при решении загадки. Это далеко не всегда делалось в книгах о «маске». Существовала версия, согласно которой «железная маска» — это не брат, а отец Людовика XIV, которым был, оказывается, один бедный дворянин, добившийся благосклонности королевы Анны Австрийской и заключенный в тюрьму за слишком большое внешнее сходство со своим царствующим сыном.

Появилось немало и других претендентов. Так, «маской», как уже отмечалось, считали графа де Вермандуа, сына Людовика XIV и его любовницы ла Вальер. Вероятно, кандидатура Вермандуа была самой популярной в XVIII в. Обратимся сначала к не вызывающим сомнения фактам, чтобы их можно было бы сопоставить с доводами, приводимыми сторонниками этого кандидата.