Тайны Франции. Заговоры, интриги, мистификации

Вермандуа и его сестра были двумя из пятерых детей Людовика XIV и ла Вальер, оставшимися в живых. Ко времени рождения Вермандуа король уже порвал со своей любовницей, которая вскоре ушла в монастырь. Сын и дочь ла Вальер вызывали глухую ненависть со стороны новой королевской фаворитки маркизы де Монтеспан, которая видела в них соперников для ее собственных детей, прижитых от Людовика. Но это не помешало королю признать Вермандуа и его сестру своими детьми. Вермандуа был еще двухлетним ребенком официально назначен Великим адмиралом Франции, отдан на воспитание министру финансов Кольберу. Его сестра была выдана замуж за близкого родственника Людовика XIV принца Конти. Шестнадцатилетним юношей Вермандуа отправился в действующую армию во Фландрию, в рядах которой принял участие в нескольких небольших сражениях. Неожиданно стало известно, что он тяжело болен, о ходе болезни ежедневно посылались специальные депеши Людовику. 18 ноября 1683 года Вермандуа скончался. Его тело было доставлено в Аррас, где и похоронено со всеми полагающимися почестями. Король прислал 10 тысяч франков на оплату расходов по похоронам и поминовения души покойного. Через столетие, в 1786 году король Людовик XVI приказал вскрыть гробницу Вермандуа. Это было произведено в присутствии епископа Арраса и генерального прокурора. В подписанном ими заявлении было отмечено, что тело хорошо сохранилось. Но — задавали вопрос — действительно ли это были останки Вермандуа? Ведь тогда уже не было никого, кто видел Вермандуа живым. Во время революции кафедральный собор Арраса был полностью разрушен, что сделало невозможным повторное вскрытие могилы.

В уже известных нам «Секретных записках по истории Персии», в которых Вермандуа выведен под именем Жиафера, рассказывается о его бурной ссоре с наследником престола. О ней молчат все современные источники, что трудно объяснить лишь тем, что такой ссоры не было в действительности. Напротив, имеется много свидетельств того, что Вермандуа находился в отличных отношениях с дофином, который был старше его на шесть лет, очень большая разница в молодые годы. Сестра Вермандуа оставалась близким другом дофина. Правда, незадолго до отъезда в армию Вермандуа сильно проштрафился, по крайней мере так уверяет дочь герцога Гастона Орлеанского, графиня де Монпансье, которая принадлежала к партии маркизы де Монтеспан и поэтому недоброжелательно относилась к детям ла Вальер. Король был недоволен компанией, которую его сын завел себе, в виде наказания ему запретили посещать Версаль, за исключением присутствия на утренней мессе и в учебных помещениях. Предполагалось, что наказание заставит провинившегося впредь вести себя должным образом. Даже в изложении враждебно настроенной к Вермандуа графини Монпансье этот эпизод выглядит как юношеское прегрешение, что определило и мягкость наказания. Вряд ли возможно представить себе, что карой за него могло стать пожизненное одиночное заключение.

Автор XVIII в. Анри Гриффе, державший в руках некоторые документы, относящиеся к заключенному в маске (об этом ниже), считал, что имя Marchiali, как была названа «маска» в свидетельстве о смерти, является анаграммой слов his amiral (адмирал в этом пространстве), то есть содержит прямо намек на Вермандуа, имевшего чин Великого адмирала Франции. Но так можно доказать все, что угодно.

В 1789 году один журналист привел рассказ некоего венецианского туриста, который видел, как рабочие разрушают Бастилию, которую было предписано сравнять с землей. Он купил у одного из них за 3 ливра одну старую бумагу. Тот, по его словам, обнаружил ее в стене третьей камеры башни Бертодьер. Бумага якобы была письмом Вермандуа, датированным 2 октября 1701 года. В нем он сообщает, что заключен в тюрьму за какую-то провинность по приказанию «варварски жестокого отца» и что, вероятно, ему предстоит закончить жизнь в темнице. Все давно считают его умершим, и с помощью своего письма он пытается дать знать, что пока еще жив. Эта бумага представляла бы неопровержимое доказательство, если она была бы продемонстрирована воочию. А журналист не только не представил ее, но даже не назвал фамилию венецианца, которому она будто бы принадлежала… Подлинные же документы свидетельствуют, что Вермандуа умер за полтора десятка лет до появления «маски» в Бастилии. И пока не будет доказано, что они, напротив, подложны, обсуждение кандидатуры Вермандуа остается беспредметным.