Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль

Карета с задрапированными окнами остановилась у входа в дом Геррита Браамкампа. Из нее вышел человек в длинном черном плаще с поднятым воротником, в надвинутой на лоб шляпе. В своей мрачной одежде он неуместно смотрелся под теплым солнцем летнего дня. Прикрывая от посторонних взглядов лицо, человек приблизился к дверям особняка и несколько раз дернул за рукоятку звонка. Через мгновение ему отворили. Дворецкий вопросительно уставился на незнакомца. – У меня письмо к графу Браамкампу. Я хотел бы подождать ответа. – Человек протянул конверт с большими сургучовыми печатями. – Хорошо, господин, – произнес слуга и, взяв конверт, скрылся за дверью. Незнакомец быстро возвратился в карету. Геррит Браамкамп встал в приподнятом настроении духа. С утра у него почти ничего не болело, он с удовольствием позавтракал, потом ушел в библиотеку и, устроившись в любимом кресле, перелистывал старинную книгу об итальянской скульптуре эпохи Возрождения.

Дворецкий протянул ему конверт:

– Мужчина передал это письмо и ожидает вашего ответа на улице, ваше сиятельство.

Браамкамп повертел конверт в руке, взломал печати и начал читать. Когда он пробежал глазами текст послания до конца, его лицо озарилось довольной улыбкой:

– Это письмо от месье Клоделя, вы должны его помнить, он бывал у нас несколько раз. Известный коллекционер из Франции!

– Да, господин.

– Он старался у меня выманить портрет немецкого художника шестнадцатого века Кристофа Амбергера, но я не продал. Предложил в обмен на какого-нибудь ценного голландца. С тем месье Клодель и уехал в последний раз.

– Да, господин.

– А сейчас он направляет ко мне… э-э-э… – Геррит еще раз посмотрел в письмо, чтобы найти имя, – вот, барона Анатаса Рефицюля, у которого, как пишет Клодель, с собой еще один портрет кисти Амбергера. Он просит меня определить его подлинность.

– Понятно, господин.

Браамкамп поднялся из кресла и подошел к подставке, на которой находился пейзаж на подрамнике. Он снял картину, поставил ее на пол и, повернувшись к дворецкому, продолжал комментировать письмо:

– Клодель извиняется за спешку, но дело в том, что от моего решения зависит, отвезут ли ему этот портрет в Париж или нет.

– Да, господин.

«Действительно, не тащить же во Францию бог знает что, если это не портрет кисти Кристофа Амбергера! Как вообще он оказался в Амстердаме? И если это действительно так, почему Клодель, а не я успел его купить?» – размышлял Геррит.

– Ну что же, пригласите этого барона… – он опять посмотрел в письмо, – Рефицюля с картиной.

– Да, господин.

Дворецкий удалился, а Геррит достал справочник и, освежая память, быстро прочитал: «…В 1530 году Кристоф Амбергер был принят в цех художников Аугсбурга, где трудился вплоть до своей смерти, специализируясь на портретах…» Так… Изучал живопись у Л. Бека в Аугсбурге… считается выдающимся немецким портретистом наравне с Дюрером и Бургкмайром… В этом же году… получил звание мастера, необходимое, чтобы стать гражданином Аугсбурга и пользоваться всеми гражданскими правами… Так… Известны его портреты патрициев Аугсбурга и их жен, а также портреты Карла Пятого, Георга фон Фрундсберга, Конрада Пейтингера, Фуггеров и Вельзеров, космографа Себастиана Мюнстера… В 1548 году Амбергер познакомился с Тицианом… Ничего себе!.. Самым значительным произведением Амбергера считается панель главного алтаря аугсбургского кафедрального собора, созданная в 1554 году, после того как был уничтожен алтарь работы Ганса Гольбейна Старшего…»

– Интересно, очень интересно, – произнес он вслух. – У меня только одна его работа… Как мне нужна помощь Анны Белль!

В это время в библиотеку вошел незнакомец, следом за ним дворецкий, который нес картину. Ее водрузили на освобожденную подставку. Человек в черном представился Браамкампу как барон Анатас Рефицюль проездом из княжества Андорра. После официальных взаимных приветствий Геррит Браамкамп предложил его сиятельству Рефицюлю присесть.

Барон выглядел весьма экстравагантно. Он вылез из своего плаща, оставшись в красном бархатном камзоле с золотыми пуговицами и с толстой золотой цепью поверх одежды. Темный парик, заплетенный сзади в косичку, с завитыми буклями по обеим сторонам, сообщал его лицу строгость и выражение уверенности в себе. Горбатый нос и смуглая кожа выдавали в нем южанина.

На портрете, привезенном бароном, был изображен мужчина лет тридцати пяти в меховой накидке и странной черной шляпе, которая совершенно сливалась с темным фоном картины. Даже на самом близком расстоянии эту шляпу едва можно было рассмотреть. Издалека казалось, что часть головы мужчины просто срезана по диагонали, а кусок черепа вместе с мозгом удален.

Подписи художника на холсте не было. Но, несомненно, картина была написана в стиле немецких портретистов XVI века.

Кристоф Амбергер. Мужской портрет