Тайны государственных переворотов и революций

Интересовали его и условия, на которых могли бы вернуться пленные «голубой дивизии», а также те испанцы, «которые удерживались в России против их воли». До смерти — Сталина все попытки наладить торговые отношения с СССР, равно как и добиться возвращения пленных, не были успешными. И только в апреле 1954 года в порт Барселоны прибыл корабль «Семирамида», на борту которого находились 296 бывших военнопленных из «голубой дивизии».

Он готов был признать, что «Россия хочет мира», что «она ушла далеко вперед, что ею уже нельзя управлять, как в эпоху царизма или в годы, предшествовавшие второй мировой войне», что «власти Хрушева оказывается сопротивление, как и раньше оно оказывалось Сталину, Берии и Ленину».

«Долина павших» — символ примирения

И все же Франко пришлось поддаться ветру перемен. Историк М. Туньон де Лара назвал «выход на авансцену тех, кто не участвовал в гражданской войне» наиболее примечательной чертой второй половины 50-х годов. Франко со свойственной ему интуицией решил перехватить носившуюся в воздухе идею примирения «двух Испаний». Материальным воплощением того, как диктатор представлял себе преодоление пропасти между «двумя Испаниями», служит мемориальный комплекс в «Долине павших», сооруженный в 1959 году в горах в нескольких милях от Эскориала, где был перезахоронен прах «победителей» и «побежденных». Но все же оставалось то, через что Франко так и не смог переступить.

«Поколение, которое участвовало в испанской гражданской войне или которое формировалось под его непосредственным влиянием, жило в условиях глубокого разделения между правыми и левыми, голубыми и красными, реакционерами и сторонниками прогресса», — писал в свое время Р. Кальво Серрер. Теперь этому приходил конец. Приметой новых веяний стало решение всеиспанской ассамблеи епископов и священников в 1971 году Со склоненной головой церковь «просила прощения у своего народа за то, что в годы братоубийственной войны не смогла играть роль инициатора примирения враждовав-щих сторон». Франко не готов был идти так далеко. Он простил мертвых, но не живых.

К этому времени режим приобрел почти респектабельный вид: после того как на референдуме 6 июля 1947 года из 17 178 тысяч его участников 14 145 тысяч высказались за монархию, Испания стала королевством. Но королевством без короля.

«Операция Принц»

Путь к 23 июля 1969 года, когда Испания обрела будущего монарха, был сложен и извилист. Еще в феврале 1946 года, давая интервью Сульцбергеру, Франко сказал, что по его мнению, большинство испанцев предпочитает монархическую форму правления, как более устойчивую, нежели республиканскую, что он сам монархист и традиционная форма правления в Испании монархическая. Современная монархия, он полагает, может подняться до президентской формы правления.

3 марта кардинал Спеллман (США) проездом из Рима имел в Мадриде встречу с Мартино Артахо. Кардинал сообщил испанскому министру иностранных дел, что Ватикан склоняется в пользу восстановления монархии в Испании, ибо полагает, что это наилучший выход. В связи с этим ему, Спеллману, Папой Пием XII дано поручение оказать соответствующее воздействие. на окружение Франко.

Фалангисты всегда открыто выступали против монархии вообще и династии Бурбонов в особенности. 28 февраля 1941 года умер Альфонс ХШ. Летом 1942 года его сын Хуан де Вурбон, граф Барселонский, впервые заявил о своем праве на престол, а 19 марта 1945 года обратился с манифестом к испанскому народу. В нем претендент на престол осудил режим Франко, созданный по образу тоталитарных систем держав «оси», как противоречивший самому духу и традициям испанского народа. Именно монархия, полагал дон Хуан, может стать надежным средством примирения и достижения согласия между всеми испанцами, к тому же приемлемым путем решения испанского вопроса для внешнего мира.

Автор манифеста призывал к восстановлению традиционного, т. е. парламентарного, режима, обещал гарантии демократических свобод, широкую политическую амнистию, созыв законодательной ассамблеи, проведение политико-социальных мер в духе времени. Близкий к графу Барселонскому политолог и философ Кальво Серрер, переправивший этот манифест в Испанию из Лозанны, где в то время находился дон Хуан, охарактеризовал его «как разрыв с Франко, как настоящий заговор».

Франко никогда не мог простить дону Хуану приверженности либерализму, в течение всей своей жизни он не переставал повторять, что его воцарение было бы истинной катастрофой для испанцев. Тем не менее вопрос о монархии привел генерала к тому же графу Барселонскому: 25 августа 1948 года во время встречи с Франко на яхте «Асор» дон Хуан дал согласие на то, чтобы его сын Хуан Карлос выбрал местом своего жительства Испанию. Так в стадию реализации вступил план, который американский историк С. Пейн назвал «Операция Принц». Монархия должна была стать первым опорным камнем будущей Испании.