Тайны "Императрицы Марии"

Истории свойственно повторяться. В 1954 году в той же Севастопольской бухте при достаточно сходных обстоятельствах взорвался линейный корабль «Новороссийск». Тогда и командующий Черноморским флотом вице-адмирал Пархоменко, и заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал Горшков (всего несколько месяцев назад он сдал командование Черноморским флотом, и потому все еще нес ответственность за положение дел на нем) настаивали на самой безопасной для себя версии. Оба исключали возможную диверсию и утверждали, что причиной взрыва линкора стала не вытраленная после войны донная мина. И Горшков, и Пархоменко вели себя точно так же, как и Колчак в 1916 году.

Но насколько были реальны версия следственной комиссии и утверждение вице-адмирала Колчака, что причиной взрыва «Императрицы Марии» стал некачественный артиллерийский порох?

Что же представлял из себя бездымный артиллерийский порох зарядов 305-мм орудий «Императрицы Марии»? Начнем с того, что с появлением порохов коллоидного типа в России начали развивать производство порохов на летучем растворителе, т. е. пироксилиновых порохов. Эти пороха успешно решали задачи стрельбы из всех видов морской артиллерии до окончания Первой мировой войны. В Англии, а также в Италии и Японии для всех крупнокалиберных артиллерийских систем применяли нитроглицериновые пороха — кордиты.

Во время Первой мировой войны русское Морское ведомство получало пироксилиновые пороха для зарядов 305-мм орудий в 52 калибра с пяти отечественных заводов и одного американского. С 1910 года для обозначения присутствия в порохе стабилизатора химической стойкости (дифениламина) после условной буквы завода-изготовителя добавляли букву «Д». Например, обозначение марки пороха партии ОД-16/14 для линкора «Императрица Мария» расшифровывается: порох Охтинского завода, партия 16, изготовлен в 1914 году с однопроцентным содержанием дифениламина.

Для достижения высокой кучности падения снарядов необходимо применять для стрельбы одну партию пороха. Это является основным правилом подготовки орудий к стрельбе — разборка снарядов по весовым знакам и зарядов по партиям. Однако величина партии пороха при его изготовлении определяется технологическими возможностями оборудования и не превышает 4–6 тонн. Для получения однообразия физико-химических и баллистических свойств производили смешивание нескольких партий пороха в одну большую. Величина данной партии при сдаче ее в казну достигала 30 и более тонн.

Самовозгоранию подвержен, в основном, старый порох, а порох, хранившийся на «Императрице Марии», был свежей выделки, 1914 года. На линкоре соблюдались все меры, исключающие возможность соприкосновения с открытым порохом Температура в погребах, сообщающихся с крюйт-камерами, даже во время морского боя не превышала 36 градусов Цельсия и вредно повлиять на порох не могла.

Предоставим слово специалисту по порохам: «При приемке Морским министерством каждая партия пороха подвергалась испытанию стрельбой на Главном морском артиллерийском полигоне под Санкт-Петербургом. При этом для нее определялся вес порохового заряда, при котором достигалась стандартная начальная скорость 305-мм снаряда образца 1911 года весом в 470,9 кг — 762 м/с В большинстве случаев вес заряда, состоявшего из двух полузарядов, составлял 132 кг, однако по результатам стрельб его могли корректировать в пределах 130–135 кг. Партия пороха ОД-16/14, находившегося на линкоре «Императрица Мария» в момент катастрофы, была испытана в январе 1915 года.

Большое внимание уделялось контролю за хранением пороха. Согласно инструкции для «заведывающих портовыми артиллерийскими лабораториями и начальников складов огнеприпасов по надзору за боевыми припасами», все бездымные пороха, «находящиеся на службе» в Морском министерстве, в береговых складах и на кораблях должны были подвергаться осмотру и контрольным испытаниям. Пороха с содержанием 1 % дифениламина должны были проверяться в первый раз через шесть лет после изготовления, в дальнейшем — через каждые три года. Пороха с содержанием 0,5 % дифениламина, изготовленные до 1917 года, должны были проверяться первый раз через пять лет после изготовления, а затем через каждые два года. При этом испытывалась герметичность укупорки и проводился осмотр пороховых элементов на возможность появления лент с признаками разложения.

Для укупорки зарядов к орудиям картузного заряжания применялись футляры и пеналы. Заряды калибра 120–130 мм упаковывались в пеналы, а заряды орудий более крупного калибра — в футляры. С 1909 года изготавливались пеналы нового образца со съемной крышкой на специальной мастике с высокой температурой плавления. Вновь изготовляемые