Тайны Иномирска (СИ)

Ну да, с животным душком, так они сами не очень-то далеко ушли от животного мира.

— Отложи свои расистские мыслишки в дальний ящичек, — присоветовал Рейджин. — Хотя бы на время нашего сотрудничества. Готова слушать?

Неопределённо мотнув головой, я закинула в рот обезболивающее и, задумчиво прожевав, выдохнула:

— Давай.

— Могла бы и воды попросить, — укорил меня Рейджин. — Незачем истязать себя.

— Просить? Я? Демона? — недоуменно приподняв бровь, воззрилась на него я. — Выкладывай.

Тринадцатого сентября этого года некий Репкин Алексей Сергеевич, сорока трёх лет от роду, не явился на работу. Никто не придал его неявке особого значения, сочтя, что тот, как водится, «загулял». Пристроенный в тёплое местечко сразу же по окончании высшего учебного заведения, Репкин частенько «гулял», путая будни с выходными и наоборот, а также сдавая проекты в последние минуты и тем самым подставляя отдел, в котором работал. Наказывали, разумеется, уже всех, но если Репкина мягко журили, то остальных ждала серьёзная выволочка…

— Погоди, — остановила мерное чтение я. — Обычно такие вещи не афишируют, а тут целый рассказ, причём имеющий к происходящему лишь косвенное отношение. Было бы гораздо проще, напиши они: «взаимоотношения с коллегами не складывались» или же «оставляли желать лучшего». К чему это всё?

— Анонимные показания, — пояснил Рейджин. — Видимо, после смерти Репкина, что называется, «прорвало плотину» и кому-то захотелось напоследок отыграться. Или привлечь к происходящему трудовую инспекцию, ведь за просчёты одного наказывались все. Плюс этим несчастным впоследствии приходилось переделывать работу без всякой доплаты. Мало кому такое понравится.

Хватились Репкина лишь неделю спустя, когда всякие приличные сроки миновали, а находящееся в шикарнейшей трёхкомнатной квартире тело начало «цвести и пахнуть». Тем не менее сходу стало понятно, что случай рискует обернуться «висяком»: мертвец сидел в любимом кресле перед огромным, в человеческий рост, зеркалом. И на шее Репкина отчётливо проступала фиолетовая пятерня, как если бы кто-то долго и старательно его душил.

Согласно свидетельским — уже не анонимным — показаниям, врагов у Репкина ввиду «особого положения» у начальства практически не имелось. Единственный, кто более-менее подходил на роль «врага», скончался примерно за две недели до происшествия и вряд ли мог причинить хоть сколько-нибудь ощутимый вред «с той стороны».

— Видимо, в полиции работают не только люди, иначе с чего бы в дело прикрепили сведения о «мёртвом враге»? — задал риторический вопрос Рейджин. — Имя нашего потенциального убийцы — Гвоздин Богдан Фёдорович, известный на районе криминальный авторитет. Мотив для убийства тоже ясен — умерший задолжал ему более миллиона рублей и при достойной заработной плате никак не мог вернуть долг. Очевидно, товарищ зазеркалец попросту устал ждать, да и время нахождения в нашем мире поджимало.

— Учитывая, как быстро они портят доставшиеся им тела, неудивительно, — согласилась я и поджала губы: — Не остановим его сейчас — и вскоре появится наспех вылепленная личность, поразительнейшим образом напоминающая покойного Репкина. Омерзительная способность!

— Меня гораздо больше интересует, как он умудрился просочиться в Иномирск… Дон Сыздавновск не из тех, кого легко провести и внимательно отслеживает перемещения этих паразитов. Либо Грани истощились сильнее, чем мы думали, либо мы наблюдаем грамотную, но оттого не менее тревожную диверсию.

Рассуждать о близком крахе ставшего мне почти родным мирка не хотелось, поэтому я без лишних слов «отмотала» время к без десяти четырём. Залитый солнцем дворик казался обманчиво пустым, но мы оба знали, что в глубине второго подъезда, на шестом этаже, в квартире пятьдесят восемь, притаилась смерть.

— Эх-х, первый день — и тотчас личное вмешательство, — посетовал Рейджин, пролезая в образовавшееся окошко и подавая мне руку. — Отцепись от герани, Фэй, она вряд ли поможет нам в деле славного избавления от злокозненных спелльелосов.

— Нет уж, — воспротивилась я, обнимая горшок. — Мы с нею прошли огонь, воду и… и… четырнадцать тринадцать, когда она едва не окончила свой жизненный путь от соприкосновения с Вадимовой макушкой.

— Ладно, моё дело — предложить, — отступившись, Рейджин произнёс: — Оценка. Да тут целый Лабиринт выстроен! Немудрено, что детишки загнулись.

— Мог бы сэкономить и спросить меня, — терзавшая меня головная боль наконец улеглась, позволяя рассуждать более-менее здраво. — Тебе ли не знать, что «волшебные глазки» видят всё «как есть» помимо воли владельца?

— И рисковать эффектом твоих обезболивающих? — с негодованием парировал Рейджин. — «Оценка» не слишком затратное заклинание, как-нибудь переживу. В крайнем случае, всегда можно пополнить резерв за счёт наших ребяток. Предвосхищая твой вопрос: должно же быть от них хоть чуточку пользы.