Тайны Изнанки (СИ)

— Чтобы не давать повод таким, как ты, допускать черные мысли! Доказательство того, что Континент держится именно благодаря Советам, — долгие десятилетия Жила не была разбужена и в нашем мире был порядок! И стоило только появиться на свет тебе!..

— …Как я понял, что должен поведать миру правду! Меня никто не остановит! У меня есть поддержка! Вы даже представить не можете, как нас много, таких, что считается с мощью Жилы и желает продемонстрировать ее истинность. Если у меня не получится доказать, то мои приспешники потопят вас в ваших же заблуждениях и ложных верованиях. Вы мое очередное препятствие на пути к благородной цели. Но вы сущее ничто. С вами будет легко разделаться. Константин. Жаль, что так мало были знакомы. Давно пора это кончать. Но я забавлялся. Вы в проигрыше, чародеи. На прощание могу сказать вам: браво. Вы первые за последние годы, кому я раскрыл свои принципы, кто не в моей команде. Считайте это моим манифестом.

Сразу же заискрили острые веерные заклятия. От рокота заложило уши. Мы с Милианом едва успели скорчиться за колоннами и накрыть голову руками. В плечи и спину ударялись острые осколки от разрушаемых заклинанием стен и колонн. Пол под нами гудел и ходил ходуном. По колоннам шли трещины. Они могли упасть на нас. Мы задрали головы кверху. Столпы раскололись почти надвое и опасно двинулись. Отбежать некуда: в какую из сторон не дернешься, окажешься под обстрелом Морсуса.

Я посмотрел вправо. Метрах в пяти — спасительная лестница, ведущая наверх, которую я заприметил, по которой мне на помощь вернулся Милиан. Ступени скрывали разодранные, но не упавшие с карниза шторы. К ним было не подобраться. Но я всё равно теплил надежду, что каким-то образом, совместными усилиями мы с Милианом достигнем этого бархата и убежим от творившегося в подвальной галерее ужаса. Позовем на помощь. Уведем Морсуса за собой, уже в свою ловушку.

Я пугливо обернулся на Милиана. В глазах застыл немой вопрос: что же делать? Улло тоже давно смотрел на те шторы. Он понял мое вопрошающее безмолвие и произнес:

— Нет выбора. Сейчас либо никогда. Мы максимально близки к этому выходу. Беги. Я тебя прикрою. На счет «три». Раз… два… три!

На последний счет сердце вырвалось из груди и будто побежало впереди меня.

Мне не хватило сил сообразить, что, убегая, хоть даже за подмогой, я оставляю Милиана один на один с сильнейшим чародеем. Его магия может разодрать Улло в клочья. Мне не хватило смелости проявить свой героизм и сказать: я не брошу вас, Милиан, мы будем биться вместе до конца. Враз я лишился всех чувств. Остались одни инстинкты. И самый главный — выживания.

Я резко вскочил и понесся к шторам, забыв о боли, удерживающей меня в своей хватке. Я доверял Улло: он меня защитит. Мне было страшно: я боялся хоть на миг обернуться, хоть на мгновение притормозить, хоть на секунду стушеваться. Я просто побежал: куда-то или от кого-то, или к чему-то. Бежал, чтобы выбраться.

Перед собой я видел только спасительные завесы. Я был почти у цели. Но случилось чудовищное.

Шок и страшная боль обрушились на меня и впечатали в холодный тяжелый пол. Тело налилось свинцом. Я не мог встать и лишь изогнулся на полу среди груды колонных камней, дотягиваясь до раненого правого бедра. Из глаз брызнули слезы, я выл сквозь стиснутые зубы и прикушенный до крови язык, беспокойно возя по полу изувеченной ногой, зажимая дрожащими руками рану. Бедро разрывало от боли. Нога будто стремительно опухала, нагревалась и, казалось, кожа вместе с мышцами готовы лопнуть от растущего напряжения в раненой конечности. На разорванной брючине проступило кровавое пятно. Я страшился взглянуть на весь масштаб раны, боясь, что от увиденного рухну и в так уже близкий глубокий обморок.

Зал перед глазами плыл, а предметы плясали. Начал подводить слух. Я понял, что точно долго не протяну. Времени и сил звать на помощь не было. И жалеть себя тоже. Надо хотя бы чуть-чуть постараться спасти Милиана, чего бы это мне ни стоило.

Голос пропал, горло сжималось и болело, лишь откуда-то из глубин души вырывался вой. Глаза застилала пелена слез. Голова тяжелела и разрывалась на мелкие осколки от нарастающего в ушах колокольного звона. Сознание билось как птица в клетке, балансируя на грани пропасти боли и омута бессознательности. Я оторвал правую руку от раны и оперся ладонью о пол, шевеля пальцами в направлении волшебной палочки. На серых плитах оставались мои кровавые следы. Вокруг бешеной каруселью проносились звуки и голоса, проникали в душу, но я их не разбирал и не понимал: кто кричал, кому, что…

После мучительных усилий я дотянулся до палочки, слабо схватил ее пальцами, тяжело выдохнул и шевельнул ею вверх концом, надеясь, что Морсус, где бы он ни находился в этот момент, не увидит вспышки моего заклинания. Уф, ну что ж, стоит попытаться, в последний раз…

Из палочки выскочила неяркая искорка. Через секунду что-то широкое и объемное обвалилось прямо на меня. Вместе с окутавшим меня мраком наступила звенящая тишина.

Глава 17

***